Есть люди, соприкоснувшись с которыми, получаешь заряд тепла , положительной энергии ,ощущения давнего знакомства, взаимопонимания. Так случилось со мной, когда я попала в теплый дом супругов Зубковых Аркадия и Леоноры. Они почти сорок лет вместе, не замкнулись в кругу возраста, болезней.
Открыты для людей, как ларец с дорогими украшениями. Ларец без замков, а украшения – две души, неуемные, нерастраченные, восторженные и счастливые взаимной любовью друг к другу.
-Зовите меня Ариком, Аркадий – это для официальных встреч.
Сначала удивилась. Ну, как сказать «Арик», если человеку, сидящему передо мной в инвалидной коляске, скоро 90. Что совершенно не ощущаешь, когда вступаешь в беседу с ним в беседу.
Дни радости
Его биографию можно назвать «Человек из легенды».
Читателям газеты «Секрет», «Новости недели»,»Вести», журнала «Ветеран и воин», «Досуг» и др. он знаком, как автор многочисленных публикаций. Назову самые интересные: «Как я управлял кобылой», «Мир развлекают дураки», «Все на выборы, товарищи израильтяне». А еще эпиграммы, одностишия, фельетоны. Арик- плодовитый мастер слова , работает в тандеме с женой Лерой Эстриной. Как ветви сильного дерева срослись и мысли, и взаимные увлечения, и не потерянная во времени тяга друг к другу.
Издано 9 книг. Перечислю по хронологии:
«Первогвардейцы» Москва 1966,
«Мы из Холона» Альманах 1999гл. редактор А. Зубков
«Записки на галстуках» Москва, Бишкек 2001,
«Лукавый хамсин» Холон 2003
«Поплавок на воде» 2004
«Записки старого солдата» Холон-Тель-Авив 2006
«Страницы памяти» Альманах 2006
«Зубастики» 2005 (благо, Арик подарил их мне)
Я читаю их по вечерам, и, как писала выше, не перестаю удивляться.
«…Мало ли от чего может вдруг нахлынуть радость? Трудно предсказать, где и когда тебе улыбнется фортуна.
…В мои дремучие годы, когда потеряны надежды на фортуну, когда становишься лишь созерцателем нашей беспокойной жизни, радостными становятся дни, когда ничего не болит, в

туалете тепло, когда говоришь с детьми по телефону, у внучек, внука и правнука все в порядке, а в доме – тишина…(А. Зубков. «Лукавый хамсин».)
Арик ироничен, самокритичен, буквально нашпигован шутками, анекдотами. И «счетчик» его творческого процесса, включившись 10 лет назад в июне 1996 года, до сих пор набирает обороты.
«Бог усадил меня за стол и сказал: «Пиши!» Я повиновался, и душа моя запела.»
Да это же не проза, - это поэзия…

В Москву из Мелитополя всей семьей притопали.

Его жизненная дорога не посыпана манной небесной. Детство было вольным, стремительным, не богатым, но чистым, как правда…Были поиски себя, находки. И все, конечно, нашло отражение в его книгах.
Украина. Мелитополь. Живет семья: мама Сима, папа Абрам, 2 брата – Лазарь и Илюша (последний в двадцатые годы уехал в Палестину), сестра Лила (с 1996 г. В Израиле). А в 1918 году родился Арик. Жили бедно. Папа работал в газетном киоске, детей надо было одевать, кормить и учить, в 1931 году в поисках лучшей жизни семья переезжает в Москву.
В 16 лет Арик начал свой трудовой путь слесарем на заводе. В Москве, где культурная жизнь бурлила, Арик отыскал в себе желание приобщиться к искусству и поступил в рабочий театр при заводе. И успехи были налицо. В «Женитьбе» Гоголя успешно сыграл Онучкина, кстати, Гоголь до сих пор остается любимым писателем. Завод, театр, рабфак, армия. С весны 1941 года – учеба в Харьковском военно-политическом училище. В армии тоже не дремал его талант. Служил в Александрии, поставил там свою любимую «Женитьбу», и тут же отхватил себе роль побольше (Кочкарев). Занимался легкой атлетикой, закалял тело, учился сам, тренировал других. В жизни все пригодилось, не запылилось.
Из записок старого солдата

Март 1942 года. Арик получает чин лейтенанта и прибывает на фронт в первую гвардейскую ордена Ленина стрелковую дивизию на должность начальника штаба полка. Тут особенно отчетливо вспомнилась трудная, но интересная юность, когда все было под силу и так хотелось много успеть.
Все это всплывало в память в военные годы: спортивные лагеря, где прошел физическую закалку, увлечение танцами. Где-то в 1934 году даже преподавал в кружке западногерманские танцы. Постепенно легкость движений, ловкость стали придавать юноше уверенность в себе, а большой интерес к книгам повышал интеллект.
Вместе с ним на заводе работали два брата Калининых, дети того самого Михаила Ивановича. Судьба свела их в самые трудные годы – 1936 и 1937. Саша Калинин работал конструктором, как и Арик. Был славным и порядочным парнем. Вместе ходили в походы, выезжали за город, в зимние дома отдыха, увлекались волейболом.
Еще вспоминались картинки из детства, каким активным был пионером, как встречали в подмосковном лагере челюскинцев.
… А война продолжалась, враг наступал, и совсем далекими и несбыточными казались мечты о спокойной жизни. История войны, ее горькая правда была такой, какой случилась, и Арик не был сторонним наблюдателем.
На обложке альманаха «Страницы памяти» Холонского клуба инвалидов и ветеранов войны под редакцией Самуила Шумахера – медаль «За отвагу», пробитая осколком.
- Это медаль Шломо Скопаса. Пуля попала в металл и спасла жизнь молодому бойцу, - рассказывает Арик Зубков.
Борис Герценов, Моисей Лойфер, вдова инвалида войны Марина Танис, Ефим Гаммер, Семен Рабовский, Дора Немировская, Александр Вишнепольский и другие. 22 автора. Пишут о себе, об однополчанах, о еврейской отваге. Это нужно не мертвым, это нужно живым.
- Я вспоминаю, как в 1957 году в Центральном Доме Советской Армии маршал Семен Буденный вручил мне орден Красной Звезды. А ведь мог и не дожить…. У нас в штабе второй механизированной бригады после изучения карт, документов перед боем, пропала секретная папка со всеми схемами и расчетами предстоящего сражения.
Учения проводили перед наступлением на Северном Донце (г.Изюм) в лесу. Расположились почти до самой линии фронта. Учения закончились, а папка исчезла. Топографом в бригаде был Федор Кейль, поволжский немец. На него и пало подозрение начальства. Его допрашивали, шантажировали вопросом:
- Это еврей Зубков передал тебе эту папку?
Так я тоже оказался подозреваемым. Кто еще по их понятиям мог предать родину? Еврей и немец. Мы знали, что нам грозит расстрел. А через несколько папка нашлась в сейфе начальника штаба другой команды. В суматохе, после команды: «К бою!», ее случайно прихватили вместе с такой же своей папкой.
Федю освободили из-под ареста и перевели в другую часть. Его судьба мне не известна.
… 8 сентября 1943 года в селе Золотой колодец (Донбасс) я получил тяжелую контузию. Почти год провел в госпитале. Заикался, речь давалась с трудом. В 1944 меня комиссовали.
А в Золотом Колодце я до сих пор почетный гражданин, веду переписку со школьниками-следопытами. Еще храню 4 письма от директора Верхнедуванской школы ( Донбасс) В. Янголенко. Ездили не раз в Сорочинцы на ярмарку и на рыбалку. Присылают мне оттуда фотографии представители нового молодого поколения.
Многое можно рассказать о военных годах. Я об этом пишу, и память светлеет, опускаясь в глубины былого. Как сказал А. Герцен: «Глядя назад, шагаем вперед».

Гвардии полковник в отставке

Я по судьбе -везунчик. После тяжелой контузии, после госпиталя искал спасение в работе. Сначала был Сибирский военный округ, потом Вильнюсское пехотное училище. Никогда не был большим знатоком истории. Без особой подготовки стал преподавать военную историю - от войн Карфагена до Великой Отечественной. От корки и до корки изучал в библиотеке Высшей военной общевойсковой академии имени Фрунзе журнал «Военный вестник» и «Военную историю» в редакции полковника Разина.
Это он послал в подарок «великому кормчему» Иосифу Сталину 4 тома, составленных им учебников и письмо вождю. Получил и ответ: «Учебники хорошие, но много о Сталине. Неловко читать». Немногословно и скромно. Эти учебники были позднее переданы в Академию им. Фрунзе.
Демобилизация не застала Аркадия Зубкова врасплох. За плечами – 20 лет безупречной службы в системе Московского городского хозяйства: заместитель директора, директор гостиницы «Москва», начальник отдела по размещению советских и иностранных граждан. И эта его жизнь, и кипучая деятельность нашли своих героев в его книгах. Теплый рассказ о просто горничной А. Гусевой, о ее встречах с английским писателем и журналистом А. Вертом, о вежливости и доброте маршала В. Василевского. Эта же Анна Сергеевна спасла прославленного партизанского командира Сидора Ковпака, застав после тяжких дорог и бессонных ночей в горячей ванне в состоянии глубокого сна…
В Москве Арик печатается в газетах «Московский комсомолец», «Известия», в журнале «Жилищное и коммунальное хозяйство», принимает участие в составлении путеводителя по Москве.
Темы- разные, острые, актуальные – «Дом с видом на Кремль», «Сервис и нравственность»…
Приоткрывает завесу над секретами страны, не имеющей секса… даже расценки гостиничные называет и злачные места: гостиница «Интурист», бар «Тренвиль», казино «Габриэлла», где: «мальчики» по 50 долларов, «девочки» от 100 до 150 долларов за сеанс.
Надо было иметь достаточно смелости, чтобы писать тогда об этом открыто.
Как долог путь, как многое и отчетливо помнится.
Писать, писать, без устали, открыв второе дыхание. И оно приходит в Израиле, куда они с Лерой репатриировались в 1996 году.
Сын Владимир живет в Германии, дочь Рената в Израиле. Радуют внуки и правнуки. Основал литературную студию «Феникс» и 7 лет ей руководил.
…Арик устает от длительной беседы, но глаза горят, каждое слово взвешивает. Никаких провалов в памяти. Старый мудрец с нестареющей душой. Молодая жена – красавица, подруга, опора, любимая.
Мира и лада вам!
Пусть читается и пишется, сердца бьются в унисон, без оглядки на годы. Ваши годы - ваши сокровища.

Послесловие: «Зубастики» от Зубкова и Эстриной
Арики
Как у Губермана « гарики»,
Так у Зубкова – «арики»,
Хочу до Губермана дотянуться
Только бы на рифме не споткнуться.
О возрасте
Мои года вошли в финальную десятку,
Где каждый день бесценен, но тяжел.
Коль есть писательская прыть,
Пиши, пока не поразил маразм.

Как дышим , так и пишем.
Живем и дышим. Пишем мы.
Но как мы дышим, так и пишем
И все в себя так влюблены,
Что и свою строку не слышим.

В защиту еврея
Зачем кастрировать коней?-
Сказал чувствительный еврей.
К чему такое наказанье?
Не лучше ль сделать обрезанье?

Ада Ничпальская