— Поскольку я родился в 1958 году, и болезненное отношение к тому, что называли тогда «пятым пунктом», было на самом пике, то никто о наличии еврейской крови даже не заикался... Я вспоминаю одну историю того времени. На предприятиях была такая форма культурного досуга — «рабочий полдень». На комбинат во время обеденного перерыва приезжают артисты — камерный квартет, и директор комбината, обращаясь к конферансье, говорит: «Я вас очень прошу, не затягивайте. У работяг перерыв всего час, а им еще надо пообедать. Сделайте выступление как можно короче. Я еще раз обращаю ваше внимание. Не затягивайте. И тогда конферансье выходит и говорит: “Добрый день, товарищи металлурги. Вы хотите, чтобы перед вами сегодня выступали евреи?” (говорит с одесским акцентом) Рабочие ему отвечают, что мол нет, зачем нам это нужно? Тогда ведущий концерта объявляет, что концерт окончен». Вот такие были истории... На самом деле сейчас я разобрался в своем генеалогическом дереве. Моя мама, урожденная Бржевицкая Бронислава Андреевна, родилась в Москве, а ее мама, моя бабушка, Родионова Лидия Павловна, приехала из города Балта Одесской области, т.е она, можно сказать, одесситка, а ее муж, мой дед, которого я ни разу в жизни не видел, носил польскую фамилию Бржевицкий. В итоге я получил мамину внешность, чувство юмора и всех моих друзей — 90 процентов людей, с которыми я общаюсь, принадлежат к еврейской национальности. А мой отец родом с Урала, моя фамилия уральского происхождения. Он родился в Перми, приехал в Москву, с отличием окончил Инженерную академию и сам преподавал. Он вполне русских, уральских корней. А по маме, ее внешности, ее друзьям, тут абсолютно можно понять, что корни одесские. Так что вот так.

— Как у человека с одесскими корнями, у вас должны быть особые отношения с юмором...

— Да, я ценю тонкое чувство юмора, присущее евреям, знаю массу необидных еврейских анекдотов. К примеру, мне очень нравится такой анекдот: «Господь вызывает к себе председателя еврейской общины и говорит: «Ребята, вы очень много комбинируете, вы подмяли весь бизнес. Практически все в мире контролируется вами. У вас есть ровно неделя на то, чтобы исправиться, иначе я устраиваю всемирный потоп». Тогда старейшина возвращается к своим и говорит: «Евреи, у нас есть ровно неделя, чтобы научиться жить под водой».

— Вы неоднократно бывали на гастролях в Израиле. Что вам понравилось в этой стране, что запомнилось?

— Тогда было очень неспокойно, впрочем как и все время, но я этого не чувствовал, потому что когда смотришь новости о России, тоже кажется, что невозможно здесь находиться, а в реальности все совершенно по-другому. Я подметил потрясающую жизнерадостность и свое собственное настроение в каждом городе. Тель-Авив — это тусовочная молодежная столица. Иерусалим — это город религий. Это чувствуется и он с такими богатыми традициями. Хайфа — это такой наш ответ Чемберлену в одесском стиле морского колорита. Натания — совсем уже такой курортный городок. Ну, в общем, страна небезнадежная.

— А о недавней войне что скажете?

— К сожалению, сегодняшняя ближневосточная ситуация кажется мне тупиковой. Все зашло слишком далеко. Знаете, как-то один из мудрецов сказал, что такие конфликты решаются либо за один день, либо вообще никогда. Для меня агрессия — это признак необразованности и тупости. Еврейская нация дала миру такое количество гениев, что в этом ближневосточном споре то неуважение к израильтянам, которое проявляют палестинцы просто поражает... Если бы я был гражданином Израиля, думаю, я был занимал довольно жесткую позицию, потому что я не вижу других мер, кроме силы. Эти люди понимают только силу.

Я на днях смотрел комедию «Не шутите с Зоханом». Сначала мне показалось, что это какой-то кощунственный перебор, а потом я понял, что, может быть, — это и ключ к решению проблемы. Живут же арабы и евреи в Америке по соседству. Я всегда за то, чтобы люди начинали с себя. Этим мне и симпатичны евреи — они всегда могут начать с самокритики и очень любят рассказывать анекдоты про себя и умеют это делать. Что-то я таких особо смешных арабских анекдотов не припомню. Ну, может быть, за исключением, случая, когда араб выбивает ковер, к нему подходит еврей и спрашивает: «Ну что, не заводится?»

— Вы придерживаетесь еврейских традиций?

— Михаил Михайлович Жванецкий на одном из праздников (мы отмечали Хануку) сказал мне: «Валерий, а вы что здесь делаете?» Я говорю: «Сочувствую». Он говорит: «Уважительная позиция. Правильно». Наверное, это и есть честный ответ. Я скорее сочувствующий, а не человек, который себя проявляет активно. Больше всего в евреях мне нравится чувство юмора. Я общаюсь с евреями, мы постоянно обмениваемся шутками.

— А как вы общаетесь с Интернетом? На «вы» или на «ты»?

— На «он». Пользуюсь почтой, черпаю информацию, но вот например чаты — это не мое. На моем сайте нет раздела «Напишите мне». Я не люблю общаться в Интернете. Популярность — это когда тебя знает много людей, которых ты сам знать не хочешь.

— Беседовать с музыкантом о музыке наверно банально. Давайте поговорим о книгах. У вас есть особые пристрастия в литературе?

— Если бы нужно было назвать одну книгу, я бы выбрал «Уловку 22», вообще мне нравятся такие книги, которые, помимо детективного сюжета, дают понятие о том, как устроен гостиничный бизнес или как работает обслуживающая система движения самолетов в воздухе. Это Курт Воннегут, это, безусловно, Булгаков. Школьная программа, конечно, отбила любовь к русской литературе — Тургенева и Достоевского я читал уже взрослым. «Парфюмер» Патрика Зюскинда — хорошая литература, Дэн Браун особого впечатления не произвел. Аналогичное отношение и к Коэльо. Когда был пик популярности «Алхимика» и нескольких еще его произведений. «П5» Виктора Пелевина — одна из последних прочитанных мною книг. Я не буду говорить об Ильфе и Петрове, Жванецком, чей юмор мне очень близок. Юмор у него просто блестящий.

— Валерий, мировой финансовый кризис мимо вас не прошел?

— Кризис сказывается, заставляет пересматривать свою работу. Поскольку мы находимся в сфере предоставления услуг хорошего настроения. Она страдает меньше, чем торговля или банковское дело, но, безусловно, что наш заказчик, выбирая между хлебом и зрелищами, выбирает, в первую очередь, материальные блага. Может быть, количество заказчиков снизилось. Но мы не бедствуем и с оптимизмом смотрим в будущее.

— Может дадите нашим читателям несколько советов по преодолению кризиса?

— Во первых, самое главное для человека — это здоровье. Если вы будете все время переживать и находиться в думах о плохом, то ни к чему хорошему это не приведет. Во время кризиса надо думать только о хорошем. Кризис ничего хорошего не несет, но надо думать о тех временах, когда после черной полосы наступит белая. Я не берусь предсказывать, когда это время придет, но в повседневной жизни нужно сосредоточиться на личных ценностях, на семье, на душе и совершенствоваться в этом. Жить с надеждой на лучшее и стараться не сосредотачиваться на материальных проблемах . Как-то проще относится к этому. Если есть здоровье, то все будет хорошо.

Я стараюсь жить сегодняшним днем, получать удовольствие от жизни сегодня. Мало работы — будем больше путешествовать, тот запас, та небольшая финансовая подушка, которая у меня есть, с моими запросами, позволяет мне с оптимизмом сказать, что мы преодолеем эти трудности. Будем работать, веселиться, радоваться жизни и воспитывать детей. Вот о чем надо думать.

Беседовал Дмитрий Авдосьев