Попал я исторически в страну обетованную.
И познавал стоически ее законы странные.
Учился я наоборот читать, писать и думать.
Ведь, в общем, мы один народ, хоть так народ не думал.
И вот мой новый дом и новый мой сосед.
Шабат тебе, шалом, давай включу я свет.
Пусть ярче он горит, чтоб проще был Твой путь…
А он как бэ иврит по матушке стал гнуть!…
Ну бэхаейха! Твою мать!
Как ты посмел в шабат здесь в дома свет включать!
Ах ты маньяк,….ах бен зона!…Ох, не таких олим ждала страна.

По Тель-Авивским улочкам в плену восточных пряностей
Я брел с дешевой булочкой, растроганный до крайности.
И жизнь неслась корабликом, и таял теплый вечер,
И в пейсах иудаика живая шла навстречу.
Привет тебе, мой брат, шалом тебе ,шалом.
Я вижу, как ты рад, что здесь наш общий дом.
Самеах, милый друг, тебе пусть будет хаг,
А он с разбега вдруг кричать стал, как дурак!
Ну бэхаейха! Ах твою мать!
Квасное в Песах хас с халилой в рот нам брать!
Ах, ты маньяк…., ах бен зона!…Ох и наплачется от вас страна!

Я от зари до звезд пахал, как вол, без сна и отдыха.
Стране кредиты отдавал без устали и продыха.
Катилась жизнь, но как-то раз на стройке сионизма
Зашел каблан, а я как раз сметану ел с сосиской.
Шалом тебе, каблан! Пусть тов твой будет йом.
Ты видишь, как мы план родной стране даем!
Присядь, кормилец наш, за скромный ящик мой.
А он белеет аж…Вопит он ой- ваавой!…
Ну бэхаейха! Ах твою мать!
Да как ты смел басар с халявом намешать!
Ах ты маньяк…,ах бен зона!…Ты это все подлец бэхавана!

Но день за днем леат-леат, упорно, как китаец,
Я у соседа — ватика учился жить баарец.
Когда и как права качать, где рот открыть, где дать.
На все беседер отвечать. Ну а на всех плевать!
И вот пришел я в банк, а в банке том пакид.
Сидит он ,как пахан, дает своим кредит.
Жрет тортик, как свинья, а на меня плюет.
Но я уже не я. Такой открыл там рот!!!
Ну бэхаейха! Ах твою мать!
Лишу бриюта, блин, век ссуды не видать!
А он расцвел вдруг, как зона. Бери, что хочешь, говорит, сполна!

Ну бехаяй! Ну ты гадоль ,как сто слонов
Отмистадерился, смотрю, баарец тов.
Забудь, что ты Оле Хадаш! Поверь, мой мотек, ты мамаш квар НАШ!!!!

Автор: Геннадий Беккер.
--------------------------------------------------------------------------------

Авось вернусь…

Расставание, слезы, дождь, перрон.
Дальняя дорога, водка и вагон.
На родном пороге дух уже чужой.
А к любимой ходит теперь совсем другой…
Скользкая подножка, визы на столе,
Теплые ладошки стынут на стекле.
Отпечатки снимет с них вуаль окна,
И по жизни линиям уплывет страна.

Припев:
Монетку брошу — авось ,вернусь…
Катись, мой грошик, пойду напьюсь!
Но вагон трясет и дрожит рука.
Обжигает рот горькая тоска…

Сумерки, граница, мост, река.
Режут тени лица, душу — берега.
Пыльные вокзалы режут нам сердца.
Все теперь с начала. Все теперь с конца.
Черные откосы, дождь стеной.
Зачеркнули косо капли путь домой,
Навсегда смывая в тлеющий закат
Все, что было с нами жизнь тому назад…

Автор: Геннадий Беккер.
--------------------------------------------------------------------------------

Городской романс

Странный город из сонных домов и седых площадей.
Город первой любви и беспечного детства.
Где прозрачный рассвет кружит пух тополей
В привокзальных аллеях памяти сердца.
В этот город за тридевять стран и бездонных морей
Душной ночью меня сны так часто уносят.
И всю боль и печаль перечеркнутых дней
Там смывает дождем с сердца львовская осень.

Припев:
Ведь жизнь, как лодочка, плывет — качается,
Ну а мечты порой еще сбываются.
Пусть в мире все течет и все меняется,
Лишь наша молодость пусть не кончается.

Быстро время летит, и шутя век меняет на век,
Оставляя то радость удач, то лихие невзгоды.
И слетают чуть слышно, как с крыш мокрый снег,
С календарных страниц пожелтевшие годы.
Сколько пыльных дорог впереди и тернистых путей!
И не раз предстоит нам упасть и подняться.
Но пока рядом лица любимых друзей
Будет лучшее все вновь и вновь начинаться!

Автор: Геннадий Беккер.
--------------------------------------------------------------------------------