Каждую пятницу Моисей брал ручку, лист бумаги и священнодействовал над письмом. Это было своеобразным ритуалом, без которого его жизнь была бы неполной. Письмо женщине, которая стала для него многим в его немолодые годы.
«Милечка, дорогая моя, любимая! Здесь я еще больше убедился, что жизнь без тебя становится все более невыносимой, ты - как лучик, освещающий мою горькую стезю. Это дает мне силы бороться с жизненными неурядицами. Как ты? У меня изменений в худшую сторону нет. Здоровье на одном уровне, диабет пока сильно не мучает, от давления таблетки пью регулярно. Мои дела все такие же…..»
Он наклеил марку на конверт и пошел к соседнему магазину, там стоял почтовый ящик. Моисей бросил письмо в него, сел на скамейку и с удовольствием затянулся сигаретой. Он нечасто позволял это себе: врачи требовали, чтобы он прекратил курение. Сегодня немолодой человек разволновался, вспомнив их первую встречу. Какая она была неожиданная и нужная для него. Моисею было одиноко, друзей особых не нажил, потому что у них с Полюшкой была любовь и взаимопонимание. А теперь она ушла навсегда туда, откуда не возвращаются. Он понимал, что надо научиться жить одному, но … нет, не получалось.
Заболел Илюшка, младший внук, ангина жуткая, кое-что было в доме, но пришлось идти в аптеку. Очередь в рецептурный - огромная. Он встал за невысокой женщиной с пышными темными волосами. Увидев на руке женщины часы, спросил, который час. Моисей терпеть не мог наручных часов, предпочитал карманные, но лень было их доставать.
Женщина повернулась, ее лицо осветила добрая улыбка:
-Не волнуйтесь, до перерыва целый час, успеем выкупить. Девушка в этом окне работает быстро.
-Да я просто спросил, интересно, сколько простою. Внук у меня ангиной заболел, таблеточки выписали. У меня есть время, - неожиданно для себя сказал Моисей.
- А у нас против ангины дома есть прекрасное народное средство, изготовленное из лимона и еще чего-то. Моя невестка увлекается народной медициной. Представьте себе, недавно внучка сильно болела , она этой смесью ее быстро вылечила. Поила девочку я, дети на работе. Я живу с сыном и невесткой, а вы? – спросила она.
- Один, жены нет уже несколько лет. Никогда не болела, и вот раз, и не стало. Тромб, - захотелось ему пожаловаться на свою судьбу.
- Простите, - засмущалась она, - Меня зовут Миля.
- Моисей. Будем знакомы.
Они начали встречаться. Моисей не сразу прикипел душой к женщине: он любил высоких, крупных, шумных, какой была его покойная жена Поля, а эта - маленькая, складненькая, с тихим голосом и манерами скромной учительницы. Миля и в самом деле всю жизнь проработала в школе, только в библиотеке.
Вскоре между ними возникли доверительные отношения. Миля разошлась с мужем много лет назад и замуж не выходила: жалела сына. Теперь сын женат, у него трое детей, она живет интересами внуков. Младшему Данечке – всего годик, она с ним водится. Невестка работает посменно, так что она бывает свободна то утром, то вечером.
У Моисея – две дочери. Одна с семьей в Израиле, зовет другую, но у Майи, младшей дочки, муж русский, ехать не хочет. У них двое детей, и Моисей им помогает.
Оказалось, что оба - любители театра и живописи. Выставки, концерты, спектакли…Иногда она оставалась у Моисея, для него это было праздником. Миля была великолепной кулинаркой и хозяйкой, в руках у нее все горело. Моисей помолодел, стал меньше болеть, глаза его светились. Майе нравилось, что ее отец нашел хорошую женщину: она радовалась его счастью и просила Милю не оставлять отца.
Сын Мили был против этих встреч. У Юрия проснулась ревность к матери, как это она уделяет свое внимание еще кому-то? Даже не захотел познакомиться с Моисеем, а невестка Эмма поддерживала Милю и сочувствовала ей по-женски. У Эммы с Милей были даже более доверительные отношения, чем с сыном. Но…как говорится, муж и жена – одна сатана, Юрию она ничего не говорила о свекрови, понимала, что бесполезно.
- Ты спятила, мать, - сказал Юрий, - Зачем на старости лет связываться с этим противным, вонючим стариком? Портки стирать заплесневелые? Знаешь, уж если в молодости ты ни с кем не сошлась, то теперь и вовсе не надо. Тебе плохо в нашей семье, мы тебя обижаем?
- Юрочка, во-первых, Моисей- аккуратист, а, во-вторых, нам хорошо вместе. Не обижаете вы меня, но хочется еще любить и быть любимой.
Юрий расхохотался. Старуха совсем из ума выжила, пусть с внуками сидит, а не по старым кобелям таскается.
- Девочка влюбленная нашлась, и это в твои годы…постыдись, мать. А кто с Данюшкой и Артемкой водиться будет? Неужели этот старик тебе дороже родных? – спросил Юрий.
- Как ты можешь сравнивать вас и Моисея? Это разное, но и Моисей мне приятен, дочка у него хорошая, ко мне относится с уважением, - ответила Миля.
-Конечно, ты за стариком ходишь, а не она, - Юра стоял на своей точке зрения, - На фига он ей нужен, старый гриб. Лишняя обуза.
- Я плохо тебя воспитала, Юра, ты – эгоист, я тебе кажусь обузой, а я думала, что ты любишь меня и жалеешь, - Миля ушла в свою комнату, даже не пожелав сыну и невестке спокойной ночи. Ей было обидно.
Миля в свободное время приходила к Моисею, сын ворчал, но невестка уговорила его не связываться с матерью, может, пройдет блажь, старики редко привязываются друг к другу надолго. Не хотела перечить упрямому мужу, зная его несносный характер: его ни в чем нельзя было разубедить.
Новый год Моисей и Миля встречали вдвоем. Он подарил ей духи, которые она выбрала сама, а она ему связала пуловер из пуховой пряжи. Моисей не хотел говорить ей то, что должен был сказать до праздника. Только первого января он сообщил Миле, что Майя с семьей уезжают в Израиль, его просят на годик поехать с ними и помочь первое время, а потом…это уж его дело.
- Милечка, я не могу отказать дочери. Может, поедешь с нами?
- А кто будет с Данькой, хоть еще годик дома малыша подержим. Прости, придется годик обождать. Прости. Скажу тебе одно: ни одного мужчину я не любила, как тебя. Ты - моя лебединая песня, моя последняя в жизни любовь.
-А ты моя. Милечка, поедем вместе. Может, и твои переберутся. От хорошей жизни никто не отказывается. Я раньше думал, не смогу полюбить никого, а полюбил тебя.
- Ладно, Моисей, съездишь, поглядишь, напишешь, давай каждую пятницу будем писать друг другу обо всем. Согласен?
- Конечно, год быстро пролетит, а потом, даст Бог, встретимся и не расстанемся. Возьмешь ключи и будешь следить за моей квартирой, можешь тут жить.
-Спасибо за доверие, Моисей, но…
- Никаких «но», ты – моя жена, встретимся и распишемся, потому что я хочу, чтобы ты носила мою фамилию.
Он уехал, душа его опустела. Миля, Милечка, как она там?
Новая жизнь оказалась не такой благополучной, как предполагалось. Майин муж, не выдержав трудностей, ушел в первый же год к другой, обеспеченной женщине, пришлось пенсионеру-отцу помогать дочери, да и за детьми надо приглядывать. Он подметал улицы и думал о Миле. Она писала регулярно, ждала его и охраняла квартиру. Потом у нее случилась беда, тяжело заболел малыш: бронхиальная астма. В садик водить запретили, и поездка Мили была отложена. Только письма, полные любви и признания, приходили регулярно и ей, и ему. Разве письмами можно выразить все, что хочешь сказать родному человеку?
Прошло 6 лет. Звонить Моисей боялся: Юрий обычно отвечал ему, что мамы нет дома. Иногда просил Майю, а та называлась знакомой и вызывала Милю. Письма он посылал Миле на свой адрес, совершенно не понимая, почему сын Мили его на дух не переносит.
В этом письме он просил ее решить вопрос, когда она сможет приехать. Он не мог пока оставить Майю с детьми. Хотя бы приехала на месяц, деньги на билет он вышлет.
Ответа Моисей ждал с нетерпением, но прошло два месяца, а ответа не было. Он привык регулярно получать письма, а тут… Решил, что Миля уехала с ребенком в деревню на лето: один раз было такое, он получил телеграмму, где она просила пока не писать, она первая напишет, когда приедет в город. Поэтому, сначала он не волновался особенно. Попросил Майю позвонить, она позвонила пару раз, но дома никого не было.
- Наверно, в деревне всей семьей, - предположил Моисей и решил подождать. Он представлял себе, как они с Милей поедут в Иерусалим к Стене Плача и загадают самое заветное желание: быть вместе до конца дней, а потом поездят по стране , он расскажет ей, какая интересная история эта маленькой страны, специально для нее изучил. А вечером сходят в израильский ресторан: пусть гостья попробует национальные блюда.
Прошло еще пару месяцев. Моисей не выдержал и попросил Майю позвонить. Трубку взяла Эмма:
- Кто спрашивает ее? – спросила.
- Инна Петровна, мы вместе раньше работали, - на ходу придумала Майя, - Она просила позвонить.
- Давно?
- Да, я ее встретила несколько месяцев назад. Хочу с ней увидеться.
- Увы, это невозможно, она умерла 16 июня.
- Да вы что! Что произошло?
- Скоропостижно. Тромб.
Майя повесила трубку. Как сказать отцу?
- Что случилось там, доченька?- спросил Моисей, - не скрывай от меня ничего, я выдержу.
- Эмилия Давыдовна ушла из жизни 16 июня этого года. Как и у мамы – тромб. Это прискорбно, но что поделаешь, папа? Все когда-то уходят, не плачь, прошу тебя, - попросила Майя.
- Извини, я хочу побыть один, пойду к себе в комнату. Извини.
Моисей ушел к себе в комнату и закрылся, чего никогда не делал.
- Пусть переживет свое горе, - подумала Майя, ей самой было жалко эту хорошую женщину, она привязалась к ней, - Это я виновата, что они не вместе, Витька захотел вдруг в Израиль…а сам бросил меня….ох, беда, - и пошла выпить что-то успокаивающее. Постучалась к отцу, чтобы его тоже напоить лекарством, но он не ответил.
- Наверно, есть в комнате валерьянка и корвалол, - подумала Майя, - Не буду к нему лезть.
Утром Майя ушла на работу, а Илюшка в школу, старший служил в армии и дома появлялся раз в неделю.
Когда она пришла, Илюшка сидел с ребятами на скамейке возле дома.
- Дед что делает? – спросила она сына.
- Не видел его, заперся у себя в комнате.
Майя забеспокоилась, стала стучать в дверь, но ответа не последовало. Позвала сестру с мужем, тот взломал дверь. Моисей лежал на кровати с закрытыми глазами, на его губах застыла вечная улыбка. Парамедики амбуланса констатировали, что смерть произошла во сне. Тромб, скорее всего.
- Легкая смерть досталась вашему дедушке, не мучился, видите, как живой лежит, - сказал медработник, - За такой в очереди стоят.
19 ноября 2007 Зинаида Маркина