Царство Тамар

Этой женщине можно по-доброму позавидовать. Ей хочется подражать, на нее хочется смотреть, с ней хочется общаться. Уже через пять минут после знакомства мне показалось, что я знаю Тамар давно. Она красива доброй, пастельной, теплой красотой. Глаза зелено-серые, как уральский змеевик. И темные крапинки по зелени - такие же. Статная, с гордой, но мягкой походкой. Сразу подумала о том, что она спортсменка. И не ошиблась. Но об этом позже. Ее имя соответствует облику. Тамар – пальма в переводе с иврита, царица – по лермонтовским мотивам, хозяйка Медной горы - по Бажову.
Мне в Израиле несказанно везет на интересные знакомства. Тот самый Эли Лави, «внук бунтующей бундовки» и его переводчица Марина привезли меня в Герцлию Питуах. Мы вошли в фигурную тяжелую калитку, с бронзовым модерным завитком, поднялись на крыльцо, с которого на нас смотрели большие глаза цветов. Строгость и яркость, уютный прозрачный свет из больших окон и застекленной двери, ведущей в сад, где на газонах, на дорожках оживали фигуры героев легенд, танцовщицы, звери, спортсмены. В зале тоже – скульптура, картины, как потом объяснила хозяйка: скульптурные работы, картины-подарки художников: Бака, Френеля, Гильбоа, Шпицера… ( из тех, кого я запомнила. Прим. автора) Это - вернисаж Тамар Позайлов, в котором она живет, творит и впускает единомышленников, друзей, иногда просто любопытных. Она гостеприимна, мила, не суетлива. Яства, ею приготовленные, которыми угощала, были вкусны и необычны, так подходили к терпкому красному кармиельскому вину. И беседа лилась, как вино, легко и непринужденно. Кухня – любимое место Тамар, объект приема пищи, творческая мастерская для малых форм, выставка спортивных дипломов и ее вышивок с нежно-розовыми, будто виртуальными линиями. Мы завороженно слушаем ее рассказ, иногда подталкиваю ее к теме вопросами.

15 лет ожидания

- Я родилась в Бухаре. К солнцу, теплу, к горячему воздуху, к пронзительным знойным ветрам привыкла сразу, полюбила на всю жизнь. Когда мне исполнился год, семья переехала в Тегеран. Папа имел свое дело, а мама училась парикмахерскому ремеслу. Когда мой брат Сасон жил в Италии, мама приехала к нему в гости. Бродила по улицам, заглядывала в витрины, любовалась манекенами, а потом записалась в чужой стране на конкурс парикмахеров и заняла первое место. Ее прически были летящими, неожиданно волнующими, ее руки одинаково умели украсить юные головки и укладывать седые волосы старушек.
В Тегеране мы прожили 15 лет. Еще в школе увлеклась танцами, полюбила ритмические, плавные движения, участвовала в конкурсах.
(Тут вставить фото с сестрой шаха) - от автора
Я смотрю на фотографии юной Тамар. Стройная, тоненькая, как статуэтка, с золотистыми длинными косами и такого же цвета золотистой нежной кожей. Она и сейчас привлекательна поистине неувядающей красотой.
- Я бы , наверное, стала танцовщицей, - продолжала Тамар, - но родители мечтали о Палестине, хотели уехать в сказочный мандариновый рай, строить там бок о бок со всеми новую жизнь, прекрасную светлую страну. Визу пришлось ждать 15 лет. А, когда, наконец, ее выдали, и были куплены билеты на самолет, пришло сообщение о том, что в Израиле объявлена война. Это был 1948год.
Маму уже ничего не могло остановить. Папа остался дорешать хозяйственные проблемы, а мама со мной и Сасоном решила добраться к своей мечте через Ирак. Это путешествие было долгим и трудным. Из Ирака – в Иорданию, оттуда – в Сирию. Из страны в страну – на такси. Дорого, но быстрее, чем на перекладных. В Сирии как-то неожиданно попалив толпу демонстрантов. Это было шествие с лозунгами и выкриками: «Мы идем убивать евреев». Нас спасло то, что на евреев мы не были похожи, особенно, я. Говорили на фарси и на английском, и в паспорте мамы национальность проставлена не была.
В Иордании тоже задерживаться было опасно. Поехали через Ливан и год жили в Бейруте, в еврейском квартале. Свое еврейство скрывали, боялись, что найдется доносчик и нас не выпустят из страны.
Как-то соседи устроили пуримский карнавал, а потом наступил Песах. Мы, как все, не ели хлеб, только мацу, вызывая любопытство бейрутских евреев. Там прожили год, потом добрались до Кипра, а оттуда пароходом до Хайфы. Здравствуй, Израиль, страна Мечты!
Мы попали туда сразу после окончания освободительной войны.
Надо было обустраиваться. Отец наш Хаим задерживался в Тегеране. Мама поехала в Тель-Авив, нашла вблизи от моря заброшенную квартиру. Мы привели ее в порядок и поселились там. Мама открыла парикмахерскую, я ей помогала. Когда мне исполнилось 18 лет, меня сосватали, познакомили с Бенционом. Так было принято в бухарских семьях. Жених тогда уже держал небольшую фабрику бриллиантов, имел спокойный, ровный характер. Наша семейная жизнь потекла по привычной колее молодоженов. В подарок от мужа перед свадьбой я получила кольцо с бриллиантом, но хочу сказать, что блеск драгоценностей не увлекал меня. Больше обращала внимание на духовные ценности, что удивляло моих знакомых. Я с детства была приучена к труду: шила, вязала, готовила вкусную пищу, растила детей, которые родились один за другим. Их было трое, забот было много, а вот заниматься собой не было времени. И так … до 35 лет.

Никогда не поздно начать сначала

Дети выросли, у меня появилось время, и я начала активно заниматься общественной работой. 10 лет была волонтером в родильном отделении больницы «Тель-ха-шомер», в «Эли» - обществе помощи солдатам. Мы возили девушкам и юношам ЦААЛя подарки, заботились о них. На Синае добирались до самых отдаленных мест , чтобы подарить тепло детям, готовым отдать жизнь за свой народ.
А потом начались самые увлекательные страницы моей биографии. Мама к тому времени умерла, совсем еще не старая – в 54 года. Надо было заполнить пустоту от потери. В Тель-Авиве наткнулась на объявление о наборе в кружки большого тенниса и скульптуры. Это открылся первый в Израиле кантри-клуб. Решила попробовать себя в новой ипостаси. До этого из художественных работ занималась только вышивкой и вязанием, была спортивна, хорошо танцевала.
Первая моя работа – деревянная шкатулка для сигар, купленная в магазине, была расписана кем-то аляповатыми цветами. Я увидела в этом дурной вкус, счистила мазню и расписала по-новому. Краски ожили под рукой, хотя это была неумелая проба.
Тамар извлекает из кухонного шкафа ту самую сигарницу, которую хранит почти 40 лет.
- Что касается тенниса, то уже через год упорных тренировок я участвовала в соревнованиях и довольно успешно, не раз занимала первые места.

Маленькие и большие победы

- Вот тут, за стеклом буфета кубки – 1982, 84, 85 годы, ценные подарки. С самого начала занятий этим красивым видом спорта вырвалась в чемпионы. Когда мне было 40 лет, я была богатой мамой (трое детей) и еще более богатой бабушкой (7 внуков). Хотелось быть примером для них, побеждать. Мне это удавалось. Параллельно с теннисом посещала художественный кружок. Кстати, моя младшая дочь Орна рисовала вместе со мной, а сейчас занимается керамикой. Мой девиз: никогда не поздно начать сначала. Главное – терпение, труд, увлеченность. Понравилось мне расписывать мебель и витражи. Руки со временем приобретали уверенность, мастерство. Это были мои первые шаги художницы. Я возвращалась из клуба, шла по берегу моря, лепила из мокрого песка человеческие головы, фигуры зверей, воображала себя скульптором. Это увлечение не проходило. Потом закончила профессиональные курсы скульпторов. Хочу сказать, что успех моих работ обеспечен путем каждодневного непрерывного поиска материалов, сюжетов, форм.
Работаю дома за кухонным столом, над крупными формами в Тель-Авиве, Раанане, в нетанийской студии.
Я люблю свою семью, свой дом, свой сад. Я сама начинала высаживать маленькими росточками. Теперь за ним уже ухаживает садовник.
Люблю все делать своими руками. Счастлива, когда по субботам собирается за большим столом в гостиной вся семья.
Кабалат – шабат, субботняя трапеза, легкое потрескивание затухающих свечей. Освоила бухарскую, иранскую, французскую, восточную и некоторые тонкости русской кухни. Кухня – это тоже место для моих кулинарных фантазий, всегда добавляю в рецепты что-то от себя. Все хвалят, говорят, вкусно. Вот и вам понравилось.

Реальность и фантастика

И все-таки возвращаюсь к скульптуре. Разнообразие сюжетов, сочетание реальности и фантастики. Танцовщицы, библейские темы из Танаха (Моше со свитками, хасид с книгой Торы, поединок Якова с ангелом, Самсон, раздирающий пасть льва, Рут – мавританка, танец хасида).
Птица с птенцом. Кажется, вот-вот взлетит. Беговая лошадь. Медведь.
Директор музея «терен кфар Врадим» (деревня роз) Арье Даган оставил в книге отзывов запись: «Все в движении и полны жизни».
Есть отзывы мэра Парижа и сенатора из Франции, которые посетили выставку работ Тамар Позайлов в Герцлии: «Моше спас евреев и привел к воротам Хаанании. Десять заповедей великого народа и сейчас – ведущие ценности мира. Эстетика работ и знание еврейской темы поражает».

Цена признания

Работы выставлены в музеях Тель-Авива. Иерусалима, Герцлии, Натании, в офисах, в резиденции президента Израиля.
Каталог ее творчества – чудесное пособие работ классического и современного стиля.
В Монте-Карло на частной вилле в холле стоит скульптура «Старики на скамейке».
За этой парой скульптор наблюдала в Зихрон-Якове. Приехала домой – и за работу. Пожилые влюбленные на скамейке - великолепное , живое воплощение грусти и осени, взаимного человеческого тепла.
В Кейсарии, в кибуце, подобрала старое велосипедное колесо. Тамар привезла его домой и воплотила в композиции «На колесе».
Скульптор работает в основном в бронзе, покрытие - патина. Этот мягкий тон сизой зелени вызывает нежность, щемящее чувство вечной красоты.
Еще Тамар любит путешествовать. Она объездила много стран: Турцию, Марокко, весь Ближний Восток, Скандинавию, Ирландию, Россию, Украину, осваивая новое мастерство фотохудожника, привозя отовсюду интересные образы и впечатления.
Тамар полна энергии, замыслов, ее жизнь насыщена. Дай ей Бог – любить, творить, создавать прекрасное. В этом счастье художника.
Автор: Ада Ничпальская