Лев Исаакович, успешно практикующий стоматолог и начинающий алкаш - по совместительству, находился после вчерашней вечеринки в состоянии прострации. Спасти могла только легкая опохмелка. Для этого надо было всего лишь свистнуть соседу Генке – водиле-дальнобойщику и зарядить его необходимой суммой. Время стояло суровое – под горбачевским антиалкогольным указом ходили, исконный народный напиток превратился в жуткий дефицит, но у проныры Генки имелась засекреченная точка с безотказной старушкой – народной умелицей, торговавшей ароматной самогонкой для избранных – шестьдесят полновесных исцеляющих градусов.
Напрягся Левушка - вышел во двор частного домовладения и, несмотря на общую слабость, залихватски свистнул – два раза коротко и один раз длинно. Над разделяющим участки забором показалась взлохмаченная голова соседа.
- Маешься, Исакыч? Поправимся? Давай бабки, а я сгойдаю, - и протянул мозолистую руку.
Сунул ему Лева приготовленные деньги и молча потопал на диван.
А через десять минут трель звонка возвестила о вернувшемся (может быть?) с ценным приобретением гонце, и обрадованный мученик поспешил к калитке.
Открыл и обомлел: перед ним стояла кобылистая блондинка, оскалив в дружелюбной улыбке щербатый рот.
- Здесь вставляют золотые зубы? – прошепелявила заговорщически.
- Здесь вставляют стальной… - злой на весь мир Лева лаконично, но красочно развил мысль.
- Это заявление, конечно, впечатляет и обнадеживает, но мне бы для начала зубы золотые вставить, – во весь басовитый голос непринужденно рассмеялась дамочка и, оттеснив крепким бедром онемевшего доктора, уверенно прошла во двор.
Обогнал Лева потенциальную пациентку, продемонстрировав мощный голый торс со спины, и услужливо открыл дверь в апартаменты. Дама прошла в гостиную, а хозяин быстренько облачился в спортивный – «супер» по тем временам – адидасовский костюм и галантно пригласил гостью.
- Присаживайтесь в кресло и рассказывайте, кто направил вас ко мне, и что стряслось. И учтите, пожалуйста, на будущее, что у нас принято о столь щепетильном деле, как протезирование драгметаллами, договариваться не столь громогласно у калитки, а предварительно и при содействии знакомых верных людей.
- А меня Люська, сестра двоюродная, к вам направила, очень уж она вашей работой довольна. Разве она не звонила? – Гостья в недоумении пожала наливными плечами.
- Может, звонила и не застала. Сейчас это уже к делу не относится. Расскажите в двух словах о себе, пожалуйста, - попросил сомневающийся доктор.
- Зовут меня Шура, из Сибири я в отпуск к сестре на юга приехала, зубы золотые вставить хочу и на Черное море съездить, от вас недалеко. А денежки у меня есть – три года вкалывала, не отдыхая. Ой, да я же вам гостинцы принесла, - и начала выгружать на журнальный столик невиданные «на югах» припасы. – Вот рыбка байкальская копченая – омуль называется, вот орешки кедровые – полезные для здоровья, а это – подмигнула побледневшему Леве – вам сейчас в самый раз будет, - водрузила на стол фигурную бутылку-штоф с прозрачным золотистым напитком (Лева подобный только в кино о царских временах видел). – Попробуйте, не пожалеете.
Лева никогда не пил с пациентами и при пациентах – чудесное правило, но размышлять о врачебной этике в тот момент, момент нестерпимой жажды и абстинентного страдания было бы, по меньшей мере, неразумно. Достал из серванта рюмки, а Шура тем временем ловко откупорила историческую посудину и произнесла многообещающе:
- За взаимное понимание!
Принял Лева вовнутрь дар щедрой земли сибирской и уже через три минуты обрел былую самоуверенность и силушку богатырскую.
А еще через пять минут обнаружил себя возлежащим на необъятных телесах неукротимой сибирячки.
И вскоре услышал.
- Насчет «стального» ты, милый, явно погорячился, преувеличил маленько. Скорее «пластилиновый», но мы эту неувязочку запросто поправим. А где у тебя ванная?
Отвел Лева даму в ванную и призадумался – ситуация скользкая, не любил он с пациентками связываться, нейтральных женщин вполне тридцатипятилетнему холостяку-красавцу хватало. Но сибирячка, непосредственное дитя природы – экзотика; гуманистка, да еще и с живительным «лекарством», вовремя подоспевшим, – случай неординарный.
А тут опять звонок в калитку – Генка с двумя пузырями явился. Отправил Лева соседа домой, наказав:
- Похмелись, Гена, но все не выпивай, запасец сохрани на всякий случай. А у меня дела, не обессудь, дружище!
Вошел и услышал воркующий голосок.
- Иди, миленький, на кухню, я уже похозяйничала.
Удивился Лева, как быстро и красиво Шура стол накрыла. И еще многому интересному и неожиданному поразился в тот знаменательный день и в ту нескончаемую ночь разочарованный в жизни доктор.
На следующий вечер появилась Шура у Левы серьезная и неприступная, подчеркнуто официальная, будто вчерашней, ласковой и умелой, вовсе не было.
- Лев Исаакович, давайте сразу договоримся. Я женщина самостоятельная и гордая, скидок мне никаких не надо, за любовь денег не беру. Я вам доверяю – сделайте из меня картинку, а платить буду по принятым расценкам и никак не меньше. А то вы вчера в подпитии обещали за все меня отблагодарить – бесплатно работу сделать, так это не по мне. Каждый труд должен быть соответственно оплачен. Ладно, Левушка? Ладно, миленький? – и так завлекательно в глаза посмотрела, что Лева резко почувствовал прилив крови в чутко прореагировавшие органы. Однако дело - прежде всего.
- Ладно, ладно, только терпи и не возникай. Приступаем.
Блеснул доктор профессиональным умением, плюс душу вложил – за три дня отпротезировал покладистую пациентку. Преобразилась Шурочка, засияла золотом (в меру!), щечки разгладились – пяток лет точно сбросила. Бурной радости и умопомрачительно ощутимой благодарности конца не было.
В результате не выдержал Лева и выпросил у администрации поликлиники внеочередной отпуск. И укатили они с Шурочкой в славный город Анапу на песочке горячем понежиться, в теплом море поплавать да винограда знаменитого поесть.
Уехала Шурочка неожиданно, не попрощалась, адрес не оставила и как в воду канула. И только по прошествии года получил Лева коротенькое письмецо.
«Дорогой Левушка!
Мало того, что ты меня красавицей сделал, ты мне семейную жизнь спас. Муж мой уже разводиться хотел, думал, что я бесплодная. Да и возраст поджимал – тридцать два все-таки. А теперь у нас сыночек есть – Лешенька. Муж в нем души не чает. Тебе спасибо великое! Навсегда ты в моем сердце. Но, наверное, мы никогда в этой жизни не встретимся. Да и ни к чему вроде бы. А пока – желаю большого счастья и сибирского здоровья, миленький Левушка!
Целую. Шура»
Вскипел не на шутку Лева: как это так его первенец, его кровинушка, сын, наследник, плод любви горячей и у чужого дяди расти будет? А что поделаешь? Смириться пришлось после долгих раздумий.
Немного хронологии текущих событий. Первая встреча мающегося с бодуна Левы с озабоченной Шурой произошла в смутном 87-м году. Желанный Лешенька родился в 88-м. А в 89-м …
А в 89-м пришло трагически безысходное письмо, именно так его сентиментальный Лева воспринял.
«Дорогой Левушка!
Мой муж Вася погиб в автокатастрофе. Остались мы с сыночком Лешенькой одни на белом свете, никому не нужные. Как жить дальше – не знаю. Может, я в чем-то перед тобой и виновата, но прости меня, дуру непутевую. Забыть тебя не могу, зубы все время напоминают.
Сообщи о себе, миленький. Жду весточки.
Целую. Шура»
Завыл Лева от дикой тоски, душу жестоко ранящей. Ну, почему у него вся жизнь бесталанная, все не как у людей, вечно неожиданности, причем чаще - неприятные. Пить с горя не стал, а, собравшись с духом, дал телеграмму в далекий сибирский городок:
«Приезжай немедленно навсегда. Люблю. Целую. Лева»
Прилетела Шура через месяц. Встретил ее Лева на новой машине в аэропорту города Минеральные Воды. Встретил с роскошными цветами и счастливой улыбкой на по-прежнему обаятельном лице. А от сыночка пришел в бешеный восторг: папина копия, даже нос по-семитски загнут книзу. А глазенки карие, лупатые… слов нет, ну точно отцовские – взгляд нагловатый.
90-й год. Молодая семья осваивается в гостеприимном и перспективном Израиле. Пятнадцать трудных трудовых лет – тернистая дорога к заветному успеху. В настоящее время у Левы своя стоматологическая клиника. Шура при нем медсестрой. Сын Алекс школу заканчивает. Не бедствуют (скромная оценка). Золотые коронки с мостами уже вскорости доктор Леон поменял любимой женушке на современные – «фарфоровые» (металлокерамика). Сейчас у Шуры во рту чистый «Голливуд».
Пути господни…