Военком Зуев.

В 10м классе, зимой, многих моих соучеников и, естественно, меня вызвали в военкоматы и , после непродолжительной процедуры освидетельствования, утвердили каждого в звании «допризывника» с вручением соответствующего удостоверения. Из всего этого акта почему-то мне до сих пор запомнились наставления военного врача, как бороться со вшами и как поступать в случае, если венерическое заражение всё-таки состоялось. По весне нас вновь вызвали в военкоматы и предложили, в том числе и мне, поступать в высшие военные заведения. Мне досталось высшее военное заведение, название которого не уточняю,- а вдруг это до сих пор военная тайна!- но связанное с авиацией, радиолокацией и тому подобной высокой техникой. (Это при том, что я т.с. «инвалид пятой графы»! ) Однако, «номер» предлагалось отбыть и вскоре я уже оказался в казарме училища. После домашней вольницы и абсолютной самостоятельности беспризорного детства времен военного лихолетья – строгая дисциплина, распорядок и беспрекословное подчинение старшим по званию были мне как-то не по душе. Выход же отсюда был единственный – в армию. Ежедневно на утреннем построении обнародовался очередной перечень пацанов, отчисляемых из училища за самые пустяковые провинности. Вполне естественно, что вскоре «вылетел» и я. Мне вручили опечатанный сургучными печатями пакет для начальника военкомата, немного денег на дорогу и выставили за ворота. Вот тут-то и вмешался его величество случай.
Хмурая секретарь военкома приняла у меня пакет и принялась неторопливо его вскрывать. - Может быть мне можно уйти? - робко поинтересовался я
- Сидеть и ждать! – рявкнула секретарь.
Внезапно её лицо буквально озарила улыбка. Выхватив из моего пакета какую-то бумажку, она вскочила со стула и с хохотом выбежала в соседнюю комнату. Вдвоем с сотрудницей они с интересом обсуждали что-то, напечатанное в переданном им письме. Вскоре она вновь появилась перед стойкой и на мой вопрос дала уже положительный ответ: «Можешь идти домой. Понадобишься – позовут!», развернулась и вышла из комнаты. Меня естественно заинтересовала такая метаморфоза в её поведении, я перегнулся через барьер и прочитал на сопроводительном письме такое!.. Оно было адресовано военкому по фамилии, очевидно, Зуев. Но на клавиатурах пишущих машинок по сегодняшний день буква «З» соседствует с буквой «Х». Опечатка!!! Ну, а кто же из подчиненных не упустит возможности посмеяться над начальством! Под шумок я стащил со стола свой «Аттестат зрелости» ( прости меня, Господи, за грехи мои!) и этим же вечером укатил сдавать вступительные экзамены в обычный институт, но уже в другом городе.

Бывает же!

В научно-исследовательском институте, где мне привелось проработать около 20лет, начальство, мягко выражаясь, несколько меня не долюбливало. Оценивая объективно, были тому веские основания. Со своей стороны хочу отметить, что и сам я не очень пылал любовью к руководству. А это уже и опасно и чревато многими непредсказуемыми последствиями. Описываемые события произошли не столь давно и потому позволю себе не уточнять должности и фамилии действующих лиц , тем более, что речь в сущности идёт ведь не о них, а о тривиальной опечатке. Итак, ситуация: институтское начальство получило «сверху» предписание в кратчайшие сроки выполнить научно обоснованный прогноз (!) вредных выбросов в окружающую среду – водоёмы и атмосферу. Прогноз предлагалось выполнить с разбивкой по ингредиентам, по республикам, краям и областям, а также по экономическим районам СССР на ближайшие 3 пятилетки и в перспективе до 2010 года. Где теперь этот идиотский, но «научно обоснованный» прогноз и где теперь этот СССР? Особую пикантность ситуации придавало то обстоятельство, что до этого времени ни на одном предприятии, никто, никогда даже в страшном сне подобных измерений не выполнял, а уж прогнозов тем более не выполнял. Но, на то и существуют высшие сферы, где, видимо, кто-то на кого-то капнул и в ЦК КПСС и Совете Министров вдруг обнаружили, что существует, оказывается, «окружающая среда» и не мешало бы знать в каком она состоянии сейчас и что может с ней приключиться в перспективе.Читатель наверняка уже догадался, что раскручивать эту «бодягу» поручили, естественно, мне, выделив несколько человек в помощь. Так, как сроки были сверх краткие, то началась обычная советская гонка. Таблицы печатались километрами, готовые материалы отправлялись в Москву нарочными или с проводниками скорого поезда. По несколько раз за день раздавались звонки « сверху», вносились коррективы, материалы перепечатывались снова и снова направлялись «наверх»! Перемолотить тысячи цифр и не допустить при этом ни одной ошибки? Да это же просто смешно! Не очень много, но их было всё же достаточно для того, чтобы московское начальство при получении очередной порции «научно обоснованной» туфты, грозило нам всевозможными карами. В свою очередь, институтское начальство, в смысле угроз, также не оставалось в стороне.
Очередная телетайпограмма с резолюцией директора «Срочно!», предлагала пересчитать несколько колонок цифр и отправить их в столицу телетайпом. К утру работа была закончена и текст ушел «наверх». Где-то через час институтское начальство пригласило меня в кабинет и предложило ознакомиться с копией текста, ушедшего в Москву. Телетайпограмма начиналась словами: « В направленном вам материале всрались опечатки: вместо ....» и далее следовал перечень изменений... Разбираться в произошедшем уже просто не было сил. 104 кг

Моя карьера экспериментатора, научного сотрудника грозила плавно снизойти до карьеры заурядного проектного клерка. Из научной части меня перевели в проектную, начальство периодически насылало на меня очередную «казнь египетскую», а я, плюясь и чертыхаясь, должен был её исполнять. Одной из таких «казней» была проверка проектов на наличие в них раздела «Охрана природы» и на его содержание. На такой работёнке уже можно позабыть и о научных статьях и об авторских свидетельствах. Как принято писать в высокой литературе, – нужно стиснуть зубы и терпеть. Вобщем, настроение то ещё.
Однажды приносят мне на проверку проект концентрационной площадки для лома и отходов. Звучит громко, а по сути дела - просто участок земли, огороженный забором, с бетонными закромами для раздельного хранения алюминиевого лома, стружки, медного лома и т.п. (Прошу извинить меня за технические подробности, но без них изложение событий было бы в некоторой степени однобоким.) На территории, вполне естественно, наличествует ещё и некоторое заведение, о котором в спецификации написано: « туалет выгребной на 104 кг»!... Я остолбенел – как это на 104 кг? А, если вдруг окажется 105 кг? Да и вообще, как можно это все проверить? Просто какая-то фантасмогория! Естественно, что с этими вопросами обращаюсь к авторам сего проектного чуда. Главспец проекта раздраженно бросил в трубку, заявив, что так бывает всегда, если исследователь пытается влезть в проектную работу. Тем не менее, от встречи у главного инженера института не отказался. Когда главный инженер увидел такое, он не поверил своим глазам. Мой вопрос, какие меры предусмотрены в проекте, если содержимое превысит установленную границу, поверг двух главных в глубокое раздумье. После некоторого размышления старший из них изрёк: « Тащи сюда «белок»! - т.е. оригинал, с которого делали кальку - копию. На «белке» чёрным по белому было написано: «Туалет выгребной на ...
1 ОЧ.» - на одно очко! Добросовестная копировщица приняла 1ОЧ за число 104. А, как я уже отметил, что она была добросовестной, то не могла допустить такого, чтобы число было без размерности. Вот и добавила от себя размерность, не особенно вдаваясь в подробности.
После этой истории рейтинг мой несколько вырос и я вскоре был уже переведен в научную часть института.
Автор: Ади Гамольский на 0:20 0 к