Бруно Оя — ещё с прежних лет многим памятный киноактёр, эстрадный певец и гитарист, лауреат Государственной премии СССР. На его счету около 100 ролей в фильмах разных стран. И латвийских тоже.

Вопреки ожиданиям, эстонская пресса пока почти не прореагировала на кончину знаменитого земляка. Не зря, значит, Бруно ещё при жизни сетовал между строк, что родина не особенно благосклонна к нему. Роли примерно в ста фильмах по всему миру (включая написанную сперва для Керка Дугласа), собственное телевизионное шоу в Польше (сюда актёр в 1966 году прибыл по командировке Госкино СССР для участия в польско-советском проекте, но, женившись на польке, осел на 25 лет), работа с Ежи Гофманом, с Кшиштофом Занусси, пригласившим его в свой спектакль «Пролетая над гнездом кукушки»... И демонстративное безразличие со стороны эстонских кино- и театральных властей!

Так было при советском режиме, так оказалось и в новой Эстонии, куда актер устремился после обретения Балтией независимости. Тем более что тогда же рухнуло и очередное из его супружеств.

Двухметровый, умопомрачительных нордических статей блондин Бруно Оя, безраздельно покоривший зрительниц после всесоюзного дебюта в фильме Георгия Данелии «Путь к причалу» (да что там их! Признался же россиянин Александр Михайлов в недавнем интервью, что больше всего в кино ему хотелось походить на этого эстонского актёра...), гордился, что выбирал спутниц моложе себя. Незадолго до смерти отважившись в духе эпохи на формулировку и пооткровеннее: «Не хочу обидеть остальных, но я никогда не спал с женщинами, которым было за 35».

Правда, тут же оговорился. Интереснее, мол, самому формировать партнёршу, а не подстраиваться под чью-то уже сложившуюся личность. Но, согласитесь, это дела не меняет. И если первая из жен Бруно, латвийская, почти не разнилась с ним в возрасте, то вторая и третья жены были младше его уже лет на 20. А последняя, четвёртая, — и вовсе на 25 лет.

От жен Бруно обычно уходил, как говорится, только с подушкой. Что в варианте его профессии означало ещё и с гитарой (хотя он блестяще музицировал и на контрабасе), и с пишущей машинкой (литературным творчеством баловался с юных лет). И в Польше актёр тоже оставил супруге весьма приличный дом, полную еврообстановку. Но и на родину он, гордившийся когда-то тем, что за работу в трёх польских фильмах вполне способен купить хорошее авто, пусть и платят там ему меньше, чем «своим», вернулся не с пустыми руками. По крайней мере, собственную фирму, занимающуюся зарубежными контактами, основать здесь удалось. Году примерно к 1993-му.

Однако через два года фирма потерпела крах.

Сердечно-сосудистые заболевания накапливаются годами. В 1998 году Оя получил первый звоночек — инсульт.
Очевидно, сказались передряги как финансово-житейские, так и творческие. В ресторане петь было уже поздно, в настоящее искусство пробиться не удавалось. Как однажды сказал сам актер, в Эстонии больше всего котируется такой успех, который в Эстонии же и завоеван. Земляки не захотели простить Бруно ни всесоюзного триумфа литовской картины «Никто не хотел умирать», где его Бронюс стрелял в вожака «лесных братьев», а в ответ на последние слова врага: «Знаешь, как больно...» — безжалостно отрезал: «Не знаю», ни западной модификации фамилии, которую Оя за границей стал писать «Ойя».

После болезни пришлось заново учиться ходить и говорить. Актёр опять встал на ноги, опять приступил к работе, которую единственно удалось получить на родине. Причем не в Таллине, а в Тарту — типа студии эстетического развития, где в качестве худрука он учил детей играть в шахматы, фотографировать, играть на гитаре, пластично двигаться.

В Тарту и умер он на рассвете 9 октября 2002 года. Успев издать первый том мемуаров, название которых с эстонского можно перевести как «Гость на этой земле». А в Москве успел записаться на диск из серии «Русский шансон» — с песней «Я иду, иду, иду...».
ПРИЗЫ И НАГРАДЫ
Лауреат Государственной премии СССР (1967, за роль Бронюса в фильме "Никто не хотел умирать").