Главная » 2013 Октябрь 5 » Девочка из Нежинки
13:02 Девочка из Нежинки | |
«Звезд с неба не хватала» Нежинка – старинное село, в прошлом году отметившее 270-летие. Его первыми жителями были украинские казаки из Нежинского слободского полка, отсюда и название. Когда в Нежинке говорят о своей истории, всегда упоминают Тараса Шевченко, побывавшего тут в 1847 году – по дороге в ссылку в Орскую крепость. Новая же история села связана с Ларисой Гузеевой. Старожилы про землячку знают всё и даже больше, чем самые верные поклонники. Гузеева родилась в оренбургском селе Буртинское, а вскоре после ее рождения семья перебралась в Нежинку. Здесь Лариса пошла в первый класс. Нежинская школа – самая большая в Оренбургском районе. Во времена Гузеевой занимались в ней аж в три смены. На пришкольном участке в то время росли малина, яблони, смородина. Теперь все застроено домами. Лишь несколько старых сосен все так же перебирают на ветру своими иглами. Кабинет, в котором занималась школьница Гузеева, кажется совсем маленьким. Его окна выходят на курмыш – так в Оренбуржье называют любой обособленный район. В нежинском курмыше жили учителя. Их жизнь в определенном смысле была выставлена на всеобщее обозрение – школьники гроздьями висели на подоконниках и следили за каждым их шагом: ни белье повесить, ни в туалет сходить. В курмыше жила и семья Гузеевой. Ее мама Альбина Андреевна преподавала в школе историю. Когда Ларисе было 12 лет, родителям дали дом, а в прежний, который семья делила с соседями, въехала Нина Логинова, учительница русского языка и литературы и классный руководитель Гузеевой. – В учебе звезд с неба Лариса не хватала, хотя старалась, – вспоминает Нина Михайловна. – К ее способностям и природному уму еще бы усидчивость… Но где ее взять, если природой не дана? Ее брату Виталию всегда говорили: «Бери пример с Ларисы. Она так хорошо училась. А ты разгильдяй!» Альбина рассказывала, как однажды услышала в комнате хохот сына. Оказалось, он нашел старый дневник Ларисы, и семейная тайна о «хороших оценках» была раскрыта. Класса до 6-го она была, как все. А потом повзрослела и стала выделяться нестандартным мышлением. Помню, спорили о Катерине из «Грозы». Когда аргументы закончились, Лариса вскочила с места, а сидела она на последней парте среднего ряда, подбежала к оппоненту и, стуча рукой о стол, стала горячо отстаивать свою точку зрения. Она была в классе неформальным лидером, и последнее слово всегда оставалось за ней. «Вытащили с того света» К старшим классам Лариса стала красавицей с огромными пронзительными глазами. От ухажеров отбоя не было. – Она любила мальчишек, и мальчишки любили ее, – улыбается одноклассница Марьям Есеева. – Она принимала ухаживания от старшеклассников, а над одноклассниками подтрунивала. У нас учился Толя Васильков. Лариса его все время донимала. Называла Василисой и на переменках прижимала к стенке: «Скажи, что любишь меня!» Ларису воспитывал отчим. Виктор Макурин детей держал в ежовых рукавицах: никакого кино с поцелуями и «гулек» после 9 вечера. На вечерний киносеанс Лариса впервые сходила только после окончания школы. Но она все равно не отличалась примерным поведением. Учителя регулярно докладывали Альбине Андреевне об очередной выходке ее дочери: то в короткой юбке придет, то с накрашенными губами. Говорят, на выпускном вечере мама подарила Ларисе букет со словами: «Слава Богу!» В 8-м классе Лариса с одноклассниками побывала в Ленинграде. Часть денег на поездку дети заработали сами: веяли зерно на току, перебирали картошку в детском саду, собирали металлолом. Для нежинских подростков поездка стала приключением: большинство из них впервые сели в поезд, впервые увидели метро. В селе еще долго вспоминали Царское Село, Екатерининский дворец и домик Пушкина на Мойке. Возможно, Ленинград запал в душу Ларисы Гузеевой, поэтому после школы она поехала поступать в театральный именно туда. Не пройдя по конкурсу, не стала возвращаться в село – осталась работать на стройке. И через год поступила-таки в ЛГИТМиК. – Не было случая, чтобы она не зашла в гости, когда приезжала домой, – вспоминает Нина Михайловна Логинова. – Особенно мне запомнился приезд на 1-м курсе. Я как раз занималась ремонтом, но весь день меня прямо тянуло к Ларисе. В итоге бросила работу. Пришла – она вяжет на диване, коленки возле подбородка. Говорит, что болит живот. Я спросила: «В больнице была?» А она кивает на стол: «Вон направление». И я вижу там «аппендицит» со знаком вопроса. А я как раз недавно прочитала, что, если аппендикс разорвется, это может закончиться очень плохо. Оказалось, она наглоталась пенталгина. В больницу ее должны были везти утром. Выхожу из комнаты, говорю Альбине: «Что же вы сидите? Спохватитесь, да поздно будет». Она потом призналась, что ее словно кипятком обожгло. Сразу побежала к родственнику, тот завел машину, и около полуночи повезли Ларису к знакомому хирургу. Тот ее только осмотрел и сразу отправил в областную больницу: у Ларисы начался перитонит. Ее вытащили с того света. Тот случай в семье запомнили крепко. Несколькими годами раньше Макурины уже похоронили младшего сына. Трехлетний мальчик умер, наглотавшись мыльной воды, когда в доме была стирка. Однажды Лариса Гузеева призналась, что маленький гробик на столе до сих пор у нее перед глазами. «После Бога – мать и дети» Когда на экраны вышел фильм Эльдара Рязанова «Жестокий романс», Гузеевой было 25 лет. В Нежинский клуб набилось все село. – Все шептались: «Вон, вон Лариска», – улыбается ее брат Виталий. – Мне было 10 лет. Помню, когда в нее выстрелил герой Мягкова, я закричал на весь зал: «Убили!» – и заплакал. Мне Лариса вообще больше нравится как актриса, а не как ведущая. Я ей постоянно жужжу: «Хочу, чтобы ты снималась в кино». А она отвечает: «То, что сегодня снимают, мне не интересно. И потом, телевидение – это всегда. А в кино можно сыграть роль и ждать следующую очень долго». Она снялась в большом количестве полнометражных картин, но они лежат где-то на полках. Их не показывают. В селе поговаривают, что мама Ларисы Гузеевой дворянских корней. – История рода Гузеевых начинается с момента замужества Ларисиной бабушки, – рассказывает Нина Логинова. – Она детдомовская. У нее был брат, но их определили по разным детдомам. Альбина вспоминала, как ее мама в голодное время меняла вещи на продукты, чтобы прокормить дочь. И каждый раз обязательно покупала книжку. Маленькая Альбина мечтала хлеба досыта наесться, а мама говорила: «А мне бы – пусть картошка в мундире, но на накрахмаленной скатерти и с салфетками». Значит, она эти скатерти видела. Знаю, что Гузеевы пытались выяснить, из какой она семьи, но безрезультатно. И брата не нашли. Скорее всего их родители были репрессированы. Мало известно и о родном отце Ларисы Андреевны. – Мы никогда не разговаривали об этом с мамой, – говорит Виталий Макурин. – Я как-то спросил ее, уже будучи взрослым, и понял, что этой темы лучше не касаться. Думаю, что он жив и живет где-то в Оренбургской области. Единственным отцом для Ларисы был Виктор Макурин. Строгий, но любимый. Когда у отчима нашли рак и операции шли одна за другой, Гузеева постоянно отправляла родителям деньги. Макурин умер в 1997 году. Спустя 40 дней Лариса Андреевна забрала маму в Москву. – Есть такая поговорка: «После Бога – мать и дети», – говорит Нина Логинова. – Вот и у Ларисы с мамой какая-то неземная связь. Они чувствуют друг друга на расстоянии. Когда Лариса училась в институте, Альбине нужно было срочно делать операцию. Она ничего не сказала дочери, но Лариса почувствовала. Накануне операции постоянно звонила, но Альбина Андреевна успокаивала: мол, все хорошо. Чуть позже Лариса приехала. Альбина рассказывала, что, когда они пошли в баню, дочь ее по сантиметрику осмотрела. А шов ведь не спрячешь. Альбина крутилась, вертелась, но Лариса все равно его увидела. Когда Альбина Андреевна начинает тосковать, дочь покупает ей билет в родную Нежинку. А на ее 75-летие собрала в Оренбурге всю родню. «Давай по деревне проедем» Сама Лариса Андреевна давно живет в Москве, но душа осталась в Нежинке. И болит она за всех: соседей, родственников, одноклассников. Гузеева всем помогает. Когда в селе Кардаилово сгорел дом ее родственников, она тут же отправила им деньги. Пыталась помочь и одинокой однокласснице, которая осталась в Нежинке и утопила свою жизнь в бутылке, но та пропила помощь. С одноклассниками Лариса Гузеева встречалась на 30-летие выпуска. Собрались в кабинете литературы на 3-м этаже нового корпуса, каждый из дома принес свое коронное блюдо, до полуночи вспоминали школьные годы и тех, кого уже нет в живых. Когда Гузеева бывает со спектаклями в Оренбурге, обязательно приглашает и тех, с кем училась. Узнав однажды, что в зале сидит школьная подруга, Лариса Андреевна переиначила фразу и прямо со сцены громко произнесла: «Сиди, Нина Михайловна Логинова откроет!» Но чаще всего Гузеева все-таки приезжает в Нежинку тайком. В дом, который давно изменился: теперь это крепкий особняк за высоким забором, с беседкой и бревенчатым колодцем во дворе. – Она приезжает, чтобы уединиться, – говорит Виталий. – Устает от общения. В такие дни она в основном лежит на диване, смотрит телевизор: сериалы, передачи со своим участием. И если я хочу что-то сказать, только поднимает руку. Все понятно: трогать нельзя. Но когда телевизор выключается, начинаются поцелуи, сюсюканья. А когда стемнеет, Лариса говорит: «Виталь, давай по деревне проедем». Мы садимся в машину, опускаем окна, едем. Лариса удивляется: «Ну Рублевка, только таунхаусов нет». А когда на берег Урала выезжаем, она может долго стоять, смотреть на воду и молчать. Сейчас Лариса Гузеева живет в роскошном доме в Подмосковье. Там есть сад и огород, которые актриса на деревенский манер называет «задами». Она всегда мечтала, чтобы дома было так, как в родной Нежинке. | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Случайное фото
Наш опрос
Мини-чат
Статистика
Онлайн всего: 6
Шпионов 6
Друзей 0
Посетители за сутки :