Главная » 2013 » Октябрь » 26 » Поговорим с Хазановым
11:03
Поговорим с Хазановым
Договориться об интервью с Хазановым непросто. Человек он колючий и на
> удивление ранимый. Его внутренний мир не то, чтобы хрупок, но крайне
> чувствителен к равнодушным грубостям этого мира. Ровно за день до
> нашей беседы Геннадий Викторович выгнал корреспондентку одного
> популярного издания через пятнадцать минут после начала разговора -
> глупой показалась. Мне кажется, сурово поступил: глупым тоже надо
> кушать, не всем же Эйнштейнами быть или Хазановыми.
> Тем не менее, я считаю Хазанова фигурой трагической. Он всю жизнь
> боролся с драконом, наконец, победил его, а победив, всплакнул на
> могиле, усомнившись - тому ли была отдана жизнь? И даже отказал себе
> в высоком звании интеллигента, а ведь интеллигенция такого не прощает
> - у них, как у уголовников: вход рупь, выход два. Такая странная
> жизнь...
> В общем, человек, который смеется, по жизни оказался человеком,
> которому не до смеха.
>
>
> Когда я подошел к столику в ресторане ЦДЛ, где мы договорились
> встретиться, Хазанов вел какие-то бурные переговоры по ай-фону.
> - <<Все-то вы в трудах, государь>>, - цитатно подколол я.
> - Я понял, что если я не буду трудиться, я просто умру, - как бы даже
> оправдываясь ответил Хазанов. - У меня органическая неспособность
> получить радость от самого физиологического факта жизни. Есть люди,
> которые радуются своему животному существованию, тому, что солнце
> светит. Счастливчики. А мне этого мало. Мне приходится работать, чтобы
> получить удовлетворение и наполнить жизнь.
> - Сочувствую. Неудачные мы с вами какие-то... Такое устройство личности
> - первый шаг к самокопанию и инфарктам. Но вы, тем не менее,
> производите впечатление человека довольного жизнью. Я тут вчера набрал
> в поисковой строке <<Геннадий Хазанов>> и первое же определение, на
> которое наткнулся, было <<баловень судьбы>>. Представляете?
> - <<Баловень судьбы>>?.. Сразу хочется сказать, что это не так. Но едва
> я раскрываю рот, чтобы заявить, будто никакой я не баловень, тут же
> приходит мысль: надо совесть поиметь! ну, как же не баловень?
> баловень! Как есть баловень! Судьба мне дала столько, что жаловаться
> на недоданность - совсем хамство. Давайте начнем сначала... Я вырастаю в
> московской коммуналке, в семье с очень непростыми взаимоотношениями
> между мамой и бабушкой, без отца.
> - Вот и первая недоданность - отсутствие отца. А ведь отец - тот
> камень в фундаменте личности, который непременно должен быть. Он
> формирует будущее строение. Которое иначе оказывается перекошенным.
> - Кто знает, с какой целью судьба лишила меня отца? Кто знает, с какой
> целью мне были даны длинные вереницы неудач в начальном периоде жизни?
> Видимо, чтобы я сразу выбрал весь свой ресурс неудач... Гадкий утенок
> в школе. Родившийся в не самой счастливой семье, в очень нервной
> атмосфере. Моя мама в 25 лет лишается мужа - отца моего старшего
> сводного брата. Его арестовали и расстреляли в 1938 году, а через 19
> лет посмертно реабилитировали, выплатив двухмесячное пособие. И
> сколько я себя помню, между моей матерью и ее матерью - моей бабкой -
> были, как бы это сказать... весьма неблагостные отношения. Мать вышла
> замуж против воли бабушки. А арест и расстрел только подтвердили
> бабушкино отношение к ее избраннику. Моя бабушка была такой
> правоверной, ортодоксальной большевичкой. У нее был очень непростой
> характер и твердая уверенность, что коммунистическая идея - светлейшее
> будущее человечества. И у бабушки были на то свои резоны!
> - Какие же?
> - Она родилась в еврейском местечке, в Бессарабии, за чертой оседлости
> в 1888 году. А моя мама, обратите внимание, родилась в 1913 году на
> Дальнем востоке, в захолустном Сковородино. Если вы подсчитаете, то
> увидите, что бабушке тогда было 25 лет.
> - Как она туда попала из-за черты оседлости?
> - О! Меня мучил этот вопрос - как она туда попала из своей Бессарабии?
> Потом понял: она была сослана за революционную деятельность. Несколько
> лет назад, будучи на гастролях на Дальнем Востоке, я проезжал это
> Сковородино. И могу себе представить, что там было тогда, если там так
> сейчас. Стояла осень, сентябрь, красота невероятная, красные листья... И
> вдруг - Сковородино! Тихая оторопь. Черный ужас среди красивой
> природы.
> А маме моей весь этот коммунизм был до лампочки. Она хотела танцевать,
> но бабушка этого желания не понимала: что значит танцевать?
> Образование надо иметь! А не вести полуприличное существование в
> богеме. И, прожив жизнь, могу вам с улыбкой сказать, Александр
> Петрович, что бабушка не так уж далека была от истины в своем мнении о
> богеме. И связано это с определенным психотипом тех, кто стремится к
> публичности... В результате мама, мечтавшая с малых лет танцевать, стала
> инженером. С травмированной психикой - и поломанной мечтой, и
> расстрелом мужа, и тем, что я родился внебрачным ребенком. Все это,
> разумеется, не могло не отразиться на мне. У меня не было счастливого
> детства, это точно. И юности счастливой тоже: меня не принимали никуда
> - ни в какое из театральных, ни в хореографическое училище, куда я
> хотел поступить. Дело в том, что мать любила балет, постоянно водила
> меня в Большой театр, и я решил, что буду танцевать... а меня не
> приняли! Я решил стать артистом - меня снова не приняли. Раз, другой...
> Все шло наперекосяк!
> Но с определенного момента в моей судьбе стали происходить странные
> вещи. На меня вдруг посыпалось все сразу. Судьба просто оттянула
> выдачу. Я стал артистом, которого знала 300-милионная страна. Я
> собирал на сольных выступлениях не просто дворцы спорта, но целые
> открытые стадионы. Может быть, судьба специально сделала такую
> оттяжку, чтобы я узнал цену всему этому?
> - Вы сказали, что были гадким утенком. Это из-за смешной внешности?
> Когда вы себя им почувствовали?
> - В детстве. Я жил в послевоенном Замоскворечье - в соляной кислоте
> неагрессивного антисемитизма. Он был разлит на бытовом уровне. Никаких
> базовых мотиваций не любить евреев у окрестных мальчишек не было - они
> не были знакомы с работами Шульгина, не читали еще не написанные тогда
> лекции Вадима Кожинова и труды Шафаревича. Но тем не менее... Знаете, я
> с сожалением смотрю на любые проявления национальной исключительности.
> И когда еврей объясняет все свои неудачи тем, что он еврей. И когда
> русский, бьющий себя в патриотическую грудь, объясняет свои неудачи
> тем, что кругом засели евреи. По большому счету мне жалко и тех, и
> других . Они счастливы в своих заблуждениях. И эта энергия
> заблуждения помогает им находить силы для дальнейшей жизни. Вообще,
> любое заблуждение - очень мощный стимул. А отсутствие заблуждений
> порождает аморфность. Я читал ваши книги, Александр Петрович, и
> понимаю, какой мощнейшей энергией заблуждения вы обладаете! И знаю, с
> какой запредельной верностью вы служите своему дарованию. Как всякий
> творческий человек, вы все время бегаете в эту нематериальную кассу
> оплачивать то, что вам выдают в качестве аванса. Это называется призыв
> судьбы, у вас он есть, вы типичный призывник. Я тоже таким был.
> - Об этом <<был>> мы еще поговорим. А пока вернемся в коммунальную
> квартиру. И в детство, отравленное тяжким духом эпохи и бытовым
> антисемитизмом.
> - В коммунальную квартиру... Я огромный кусок жизни провел в комнате
> соседки, которая меня безумно любила. При этом она терпеть не могла
> евреев. Возможно, я был у нее занесен в какой-то реестр <<неплохих
> евреев>>. Потому что во мне она души не чаяла. Я у нее все время
> болтался, мы смеялись, я помню свой первый поход с ней в кинотеатр...
> Агриппина Николавна. В миру тетя Груня. Она умерла в семидесятых, и мы
> до смерти поддерживали с ней отношения. А в девяностых, когда
> открылись архивы КГБ, моей маме принесли бумажку из этих архивов. Это
> была ксерокопия документа размером в один листок - я его держал в
> руках. На одной стороне листка донос на отца моего сводного брата -
> маминого мужа. А на обратной стороне листа приговор и штамп
> <<расстрелян>>. Как вы думаете, кто написал этот донос?
> - Тетя Груня. Но зачем?
> - Да, она. Я не знаю, зачем она это сделала...
> - Что бы вы ей сказали, если бы узнали об этом до ее смерти?
> - Ничего. У меня нет злости по отношению к ней и нет злости ни к
> кому-либо вообще. В том числе и к людям, которые считают, что евреев
> нужно не любить. Равно, как и нет у меня негатива по отношению к тем
> из евреев, кто, сопротивляясь этой нелюбви, впадал при этом в
> абсолютно местечковую крайность.
> Когда тетя Груня умерла, я стал жить в ее комнате. Мы с женой долго
> мыкались по съемным квартирам, а после смерти тети Груни с помощью
> Утесова, в оркестре которого я тогда работал, через Моссовет
> присоединили ее комнату. В нашей коммуналке были две смежные комнаты и
> одна отдельная, вот в ней-то и жила тетя Груня. Причем, сначала в
> исполкоме нам отказали, но потом все же дали эту комнату.
> - С другой стороны, если бы мужа вашей матери не расстреляли, вас бы
> на свете не было. Свинцовая точка на одной жизни породила другую -
> вашу. Но эта <<тетя Груня>>... Она ведь сломала жизнь!
> - Да, она сломала жизнь семье. Но... Много позже я репетировал с
> Виктюком спектакль по рассказам тогда только вернувшегося на наши
> прилавки после долгого забыться писателя Пантелеймона Романова,
> который успел умереть своей смертью в 1938 году, а то бы его
> расстреляли, конечно... Не знаете такого писателя? Он в свое время был
> популярен не меньше Зощенко! Так вот, во время репетиции Виктюк вдруг
> по поводу Мейерхольда стал что-то неуважительное говорить. И
> показывает мне письмо Мейерхольда Сталину. Я ему ответил: Роман
> Григорьевич, не приведи господь вам никогда оказаться в таких
> условиях, в которых оказался арестованный Мейерхольд. Я никого не
> сужу... Мы тогда с Виктюком расстались. Но не из-за этого спора, а по
> совокупности причин. Это был конец восьмидесятых, и я тогда вдруг
> подумал, что не может еврей рассказывать такое про русский характер, а
> произведения Романова - просто рентген русского характера, который
> высвечивает психологию рабов и черни. Я тогда сказал: я не могу этого
> играть, нельзя. И мы закрыли работу. С этого момента у меня начались
> проблемы с жанром.
> Понимаете, человек, выходящий на сцену даже в этом вот, так называемом
> сатирическом жанре, все равно должен показывать некие типические
> персонажи. Я, конечно, показывал и грузинов, и мусульмане, но основная
> масса - русские люди. И я понял всю бестактность этого.
> - Вы поняли, а я не понял. Что вдруг случилось? Раньше-то вы не стеснялись.
> - Я перестал себя чувствовать своим. До перестройки у меня не было
> такого ощущения! Потому что при Советах была некая общность.
> - <<Советский народ>>.
> - А потом началась национальная самоидентификация, и эта центробежная
> сила национальной самоидентификации растащила нас всех в разные
> стороны, дезинтегрировала население. Которое перестало быть советским
> народом. Это была какая-то неопределенная предтеча <<российского
> народа>>, который с точки зрения русских людей оказался обворованным -
> на территории. Никто не задавался вопросом, как и зачем русские
> завоевывали эти территории, на крови выстраивая империю. Никому
> сегодня почему-то не приходит в голову поискать проблемы Северного
> Кавказа в ермоловской операции. А ведь там все лежит. Русские-то по
> широте души забыли все обиды, нанесенные другим народам, а те помнят.
> И будут помнить.
> - А сами вы кем себя считаете?
> - Русским, конечно. Я вырос на русской культуре, кем же я еще могу быть?
> - А зачем тогда вам израильское гражданство?
> - Ох, уж это гражданство! В 1991 году я собирался на гастроли в
> Израиль и мне сказали: ты же, типа, еврей, а в Израиле дают
> гражданство, попроси! Я спросил: <<А зачем оно мне?>> - <<Как зачем? Без
> виз будешь по миру ездить!>> - <<Да ну!>> И вот 18 декабря я в Москве
> вхожу в лифт с чемоданом, встречаю соседку. <<Далеко собрались?>> -
> спрашивает. <<На гастроли,>> - говорю. Приезжаю в Израиль, мне в течении
> нескольких дней оформляют гражданство. Об этом сообщают все газеты. А
> 30 декабря возвращаюсь в Москву, вхожу в лифт и встречаю ту же
> женщину! И она, уже прочитавшая про мое гражданство, спрашивает:
> <<Надолго к нам?>>
> Но это еще не все. Когда у меня закончился срок действия израильского
> загранпаспорта, я пошел в Москве в посольство его менять на новый. А
> мне говорят: мы вам не дадим паспорт. <<Почему?>> - <<Потому что вы не
> живете в Израиле>>. - <<Но я и не обещал переехать! Почему вы от
> американских евреев не требуете переезда в Израиль, а спокойно выдаете
> им паспорта? Что за дискриминация такая?>> В результате мне пришлось
> ехать в Израиль и там уже получать новый паспорт с помощью знакомых. И
> так каждый раз - как только приходит пора продлять паспорт, начинаются
> препоны.
> - Теперь я понял. После перестройки усилившееся национальное с
> самоопределение вас выдавило из привычного ощущения - вы перестали
> себя чувствовать русским и почувствовали как бы евреем.
> - Нет. Не евреем. Я почувствовал себя нерусским. Я почувствовал себя
> человеком, ограниченным в правах. Если даже Михалков, который ко мне
> хорошо относится, сказал, что <<не должны евреи играть русских>>, то
> куда уже дальше...
> - Как это случилось?
> - Я спросил его, будет ли он меня снимать, и он ответил: <<Слушай, Ген,
> ты же знаешь, как я тебя люблю, но не должны евреи играть русских.>>
> Никите не приходит в голову, что русский тогда не должен играть
> Гамлета, потому что тот датчанин. И немцев, и прочих. Русские должны
> тогда играть только <<Конька-горбунка>>.
> - Что же вы ему ответили тогда?
> - Ничего. Я был настолько обескуражен... А потом я понял, что он имеет в
> виду. Еврей может играть русского - но не плохого. Плохого русского
> может играть только русский. Иначе ослепленные любовью к территории
> патриоты могут обидеться. Еще Карамзин писал об этих <<географических
> патриотах>>, привязанных к территории, которых греет ее масштабность. Я
> лично не понимаю, как можно гордиться величиной территории. Это
> примерно как гордиться тем, что у тебя такой большой <<КамАЗ>>, а вокруг
> всякие мелкие <<Тойоты>>. Территориальный патриотизм - проявление
> глупости. Нужно интересоваться, что на этой территории происходит в
> первую очередь.
> - Значит, с эстрады вас выдавили национальные комплексы, которыми
> заболела страна?
> - И еще кое-что. Когда я только начинал свою дорогу в сатире, обличал
> и бичевал недостатки, я был представителем той части населения,
> которая была со мной в равном положении. В 16 лет я пришел работать на
> завод. Я получал мизерную зарплату. Потом я учился и получал мизерную
> стипендию. Я помню часто состояние, когда хотелось есть, а денег не
> было. Таким образом, я был абсолютно органичен в неприятии того, что
> не дает мне получить то, чего жаждет мой организм. А потом я все
> получил! И понял, что моя профессия потеряла нравственную сверхзадачу,
> потому что из окна <<Мерседеса>> рассказывать, какой ужас творится в
> стране, о том, как много бедных...
> - Но ведь <<Мерседес>> - это уже дела недавние, как я понимаю.
> - Нет. Первая машина - <<Жигули>> появилась у меня в 1976 году.
> Отдельная квартира. Огромное количество концертов, поскольку я был
> дико востребованный артист. Я был один из самых высокооплачиваемых
> исполнителей в стране. Высоцкий, Пугачева и я получали самые большие
> гонорары. Мне в конверте за выступление платили 500 рублей.
> - Мой папа-полковник получал столько за месяц.
> - А я - за один концерт. И не забывайте, что мой рубль и рубль
> простого человека - это были разные рубли, они имели разное
> наполнение. Советский человек ничего не мог купить на свой рубль, а я,
> как известный артист, все мог достать. Я оторвался от народа.
> - Но <<Жигули>> - это все-таки не <<Мерседес>>.
> - А потом и <<Мерседес>>! Первый <<Мерседес>> появился у меня в 1989 году.
> А в 1991 году из Германии с военного аэродрома взлетел
> военно-транспортный самолет, который вез для меня <<Мерседес - 560
> SEL>>. Это танк огромный, а не <<Мерседес>>! И это все приводило меня к
> мысли: как же я могу бичевать и критиковать из окна этого <<танка>>! У
> меня самоощущение поменялось. Я стал испытывать чувство стыда. Еще
> была инерция старого хода, но постепенно-постепенно я стал внутренне
> склоняться к уходу, и в конце концов ушел с эстрады. А добила меня
> история в середине девяностых, когда на мою голову свалился
> талантливый писатель Женя Шестаков. Человек из Томска, из русской
> глубинки. Сейчас он переехал в Москву, я ему помог, хотя уговаривал не
> переезжать, поскольку был уверен, что Москва его погубит. В своей
> глубинке он был совершенно органичен в том, что писал... Так вот,
> наложение его литературы на мой внешний вид рождало ощущение
> издевательства над Россией. И когда я приехал в Штутгард и начал
> выступать перед, скажем так, русскоязычной аудиторией, читая ей
> шестаковский рассказ про сибирское лето, одна дама, приехавшая в
> Германию из какого-то российского еврейского местечка, выкрикнула: <<А
> нельзя поменять репертуар?>>
> Я стал чувствовать себя чужим везде. Раньше я никогда не задумывался
> над тем, что могу кого-то обидеть...
> - А почему она так крикнула?
> - Потому что ничего не поняла. Мне даже понятен механизм ее
> непонимания. Она уже давно не в этом! Вот, скажем, Миша Евдокимов,
> который раньше делал хорошие пародии, потом постепенно ушел в
> почвенную стилистику. Я несколько раз слушал его выступления и ничего
> не понимал! Я знал, что я живу в этой же стране, но я не понимаю
> ничего из того, что он говорит! Потому что я - урбанист, я вырос в
> Москве и всего этого не знаю. А когда Шестаков начал писать для
> Евдокимова, то был для него просто родным автором. Для меня же его
> талантливые рассказы были костюмом с чужого плеча. И я понял, что у
> меня нет больше аргументов. Зал перестал меня понимать.
> Ну, и последнее. Я долгое время разделял сторону ельцинской команды, я
> искренне полагал, что наша страна уже не может жить так, как жила. Но
> потом, попав вглубь этого ареопага реформаторов, я пришел в ужас. У
> меня кончились все иллюзии.
> - А как вы туда попали?
> - При Ельцине был такой Президентский клуб. И вдруг мне в 1994 году то
> ли Коржаков то ли Илюшин, сейчас уже и не вспомню, по предварительной
> договоренности с Ельциным предлагает занять место отставленного
> Задорнова - развлекать эту публику. Задорнов сначала пользовался там
> большим расположением, получил квартиру в президентском доме на
> Осенней улице, что, правда, не мешало ему рассказывать в кулуарах
> концертного зала <<Россия>>, что Ельцин его спаивает. Я даже однажды
> подошел к нему и сказал: <<Миша, как тебе не стыдно! Зачем ты это
> говоришь?>> А он даже не преследовал никаких компрометирующих целей -
> просто гарцевал. И вот вместо него привели меня, зная, что у меня нет
> никаких бизнес-амбиций и прочих запросов. Так вот, покрутившись в
> политических верхах, я страшно разочаровался, вернулся однажды домой и
> сказал: <<Россия погибла.>>
> И если мне сегодня принесут указ о назначении меня на какую-нибудь
> высокую государственную должность, я попрошу меня снять тут же! Я
> когда-то сказал в лицо президенту Путину, что дня в его кресле
> просидеть не хотел бы. Это нужно такой энергией заблуждения обладать,
> чтобы хотеть в президентское кресло сесть, какой я уже давно не
> обладаю. Вся моя энергия заблуждения давно растрачена.
> С недавних пор я стал мучиться вопросом, почему ни про одного
> правителя России - ни про одного царя, ни про одного генсека - народ
> никогда не говорит хорошего слова? Может быть, не в царях дело? Может
> быть, этой территорией и этим народом по-другому и управлять нельзя?
> Вы не представляете, какое впечатление в этом смысле на меня произвела
> ваша книга <<Наполеон>> - тот отрывок, когда Бонапарт в 1812 году хотел
> отменить крепостное право в России, но посмотрев на диковатое
> российское крестьянство, от этой идеи отказался. Я буквально впёрся
> глазами в это строчку: вот причина! Можно менять голову, но тело-то
> остается прежним!
> Я столько сил и энергии положил на этот жанр, думая, что моя борьба по
> разрушению советского режима находится в позитивном векторе. А теперь
> могу только процитировать Ежи Леца: <<Ну, ты пробил головой стенку. И
> что ты будешь делать в соседней камере?>>
> - То есть когда вы выходили на сцену при Совдепии, вы всерьез считали
> себя борцом против режима?
> - Ага! Ага! Ага! Я же все-таки формировался в стенах дома культуры
> гуманитарных факультетов МГУ. Шестидесятники, Фазиль Искандер,
> Ахмадулина, молодые ученые, поэты, Политехнический, оттепель, ощущение
> <<вот теперь все будет по-другому!>> А потом в конце шестидесятых все
> стало давиться, гайки закручиваться, и закончилось вводом войск в
> Чехословакию. А я с 1968 года был занесен в списки неблагонадежных -
> еще студентом меня сняли с гастрольного маршрута и чуть не исключили
> из училища за номер <<Письмо генералу>>.
> Я не так давно увидел документы - переписку КГБ и секретариата ЦК КПСС
> о моей скромной персоне и об этом номере. И запоздало похолодел. Вот
> на каком уровне решался вопрос об эстрадных интермедиях! А я даже не
> знал, что надо мной висело, ведь запросто могли сломать жизнь. Но
> пронесло - времена уже были более вегетарианские. Конечно, я баловень
> судьбы, в тридцатые годы расстреляли бы... Но самое смешное, когда в
> 2007 году был юбилей КГБ, мне позвонили из
> администрации Президента и
> попросили выступить у них на юбилее с этим номером - <<Письмо
> генерала>>.
> - Люди с чувством юмора... Но вы действительно много сделали для
> развала страны. Шандыбин как-то сказал, что Хазанов развалил СССР. При
> всех натяжках, тут есть огромный шмат истины. Я помню то время, и могу
> сказать, что именно эстрада, анекдоты и смех над строем производили
> наибольшую эрозию системы.
> - Но самое страшное, что сегодня я уже все чаще задаю себе вопрос: а
> можно ли было тогда по-другому? А был ли у Сталина другой путь? Да,
> это были страшные времена. Но именно тогда выковывалась великая
> культура. А сейчас великая русская культура, созданная поколениями
> многих гениальных людей, погибает. Я тут недавно давал интервью по
> поводу юбилея ансамбля имени Моисеева. Великий коллектив. Великий!
> Живут они сейчас на какие-то копеечные гранты. Это разве нормально,
> когда какой-то эстрадный артист - не буду называть его фамилию, -
> пользуясь расположением Лужкова, получает в Москве театр, а ансамбль
> Моисеева так и прожил жизнь без своего помещения? Могу ответственно
> заявить: никогда больше в этой стране не будет создано ничего
> подобного ансамблю Моисеева! Потому что это продукт империи. И только
> империя может на такое тратить деньги.
> Мне могут сказать: да на хрен нужен был ансамбль Моисеева, когда
> нельзя было выходить на площади? Ну, наверное. Но факт остается
> фактом: тогда ансамбль был создан, а ныне он загибается - вместе со
> всей культурой. А демократические каноны отчего-то плохо приживаются
> на нашей почве, - мы постоянно попадаем в этот капкан. И когда я
> смотрю на искреннее желание президента Медведева демократизировать
> наше общество, я задаю сам себе вопрос: а может ли оно? И нужно ли ему
> это? Все западно-европейские рецепты тут - мимо кассы.
> Вот меня спрашивают: ты согласен с отменой губернаторских выборов? Да.
> А почему, это же недемократично!.. А вы видели тех губернаторов? Вы
> видите, что они творят, если не могут быть сняты Кремлем? Это удельные
> князья! Они на очередных выборах сделают все, чтобы остаться на
> второй, третий срок, четвертый. Мне возражают: но ведь то, что их не
> избирает народ, это плохо?. Да, согласен, плохо. И то плохо, и это. Но
> готовых ответов у меня больше нет.
> - Народ у нас действительно говняный - сейчас большинство темной массы
> населения выступают за цензуру и голосуют за Сталина. Может быть, надо
> было в свое время судить КПСС, организовать нечто по типу
> нюрнбергского процесса? У немцев же получилось.
> - А вам не кажется странным, что член Политбюро ЦК КПСС, первый
> секретарь сначала Свердловского обкома, а потом Московского горкома
> партии будет судить партию? Это все равно как если бы Риббентроп
> инициировал суд над НСДАП... В общем, чем дальше я отходил от
> альма-матер, в которой сформировался, как оппозиционер, чем больше у
> меня становилось <<Мерседесов>>, тем больше я стал испытывать чувство
> ответственности за сделанное. Не еврейское это дело - красным знаменем
> размахивать. Мне стало интересно просто копаться в профессии, ставить
> спектакли, заниматься внутренними ходами, психологией персонажей.
> С определенного момента я сказал себе: я могу смеяться только над
> собой. А показывать пальцами, как это делают сатирики - <<вот кто
> виноват!>> - я уже не могу, потому что не знаю. Вся энергия сатиры -
> это энергия заблуждений. Я потерял все свои заблуждения. Бичующий
> Салтыков-Щедрин мне больше не интересен. А вот Чехов интересен.
> - Интеллигенция вас заругает за такие слова. Интеллигенция обязана
> обожать народ, клясться его именем и считать себя плотью от плоти.
> - Я не интеллигент. Я вообще мечтаю о том времени, когда интеллигенции
> не будет. Интеллигенция - чисто ведь российское порождение. Это некая
> вечно фрондерствующая прослойка, находящаяся постоянно в оппозиции
> власти, что бы власть ни делала. Своего рода больная совесть нации. Но
> если нам удастся построить общество нормально функционирующее,
> общество, где торжествует закон, работает судебная система, где не
> имеет значения, какую ты должность занимаешь, поскольку перед законом
> все равны, и бизнес развивается на честных конкурентных началах... То
> что делать в такой стране интеллигенции? Ей не останется места. Если в
> организме все в порядке, все системы работают нормально, болеть
> нечему.
> - Но ведь именно мелькание артиста приносит ему деньги. Артист торгует
> лицом. А если артиста забыли... В прошлом году я летел в Израиль ночным
> рейсом, потому что ночной дешевле. И увидел вас. Вы летели тем же
> рейсом, причем обычным экономическим классом. А я думал, что люди
> вашего уровня летают только в бизнес-классе.
> - Да, денег стало меньше. А мне, в принципе, вип-зал нужен. Чтобы не
> лезли сфотографироваться вместе, чтобы не дергали, у меня ведь не
> всегда такое настроение, чтобы служить радостным фоном для чьих-то
> фотографий. Но когда я узнал, что теперь за вип-зал берут 400
> долларов... Лучше в обычном посижу. Нет, если кто-то мне оплатит
> вип-зал, бизнес-класс, хорошо, но сам я - никогда! Я лучше эти деньги
> на семью потрачу. Я сейчас в семье работаю практически один.
> - А корпоративы? Вас еще многие помнят, могли бы, наверное, приглашать
> по старой памяти...
> - В начале девяностых, когда рухнула концертная деятельность, мне
> пришлось походить и по корпоративам. В принципе, после этого можно
> было принять яд. Это ужасное ощущение, когда ты не равен даже холодной
> закуске, а являешься просто приправой для нее. Чувство абсолютного
> профессионального позора. И я перестал ходить. А потом, когда мне
> реально понадобились деньги, меня уже и не звали. И звать больше не
> будут, потому что корпоративы теперь сжались до набора медийных певцов
> и ведущего. Им читающий со сцены человек уже не нужен. В последний раз
> я почти случайно попал на корпоратив в одну серьезнейшую корпорацию.
> Вышел на сцену. Буфет в фойе продолжал работать, и потому в зале
> сидела треть. Во время моего выступления люди входили и выходили.
> Знаете, я - человек с давно накопленным профессиональным терпением, с
> умением держать себя в руках, уже заряженный на то, что это -
> корпоратив. И все же не выдержал и сказал: <<Или сядьте или я уйду.>> И
> это было не сборище каких-то полукриминальных нуворишей, как в начале
> девяностых, нет - просто корпоративный вечер с приличными людьми. И в
> зале не было столов, никто не жевал. Но это ничего не меняло! Я вам не
> могу передать то чувство унижения, которое мною овладело. Это
> профессиональная казнь.
> - Знаете, в вашей жизни нет никакого перста судьбы! Судьба - это когда
> человека ведет властная сила, выводит его к высокой цели, ставит на
> пьедестал, на котором он и помирает от тихой старости, будучи
> довольным тем, что совершил. Так умрет Михалков - в окружении
> официального почета. А вы соскочили с поезда судьбы. Хотя добились
> высшей славы, вживую трогали президента и могли пробиться в
> какое-нибудь кресло... Даже боюсь спросить - когда же вы были счастливее
> - когда боролись с системой или сейчас, когда растратили весь запас
> заблуждений?
> - Я всегда счастливый, говорю это без кокетства. Я где-то прочел, что
> счастливым является тот человек, который сделал счастливыми других
> людей. А мне в 1991 году в Бруклине возле русского ресторана одна
> женщина сказала, что обязана мне жизнью. Я удивился: как так?
> Оказалось, она собиралась уезжать из страны, и вдруг у нее ребенок
> скоропостижно умирает. А она из-за него, собственно, и уезжала - чтобы
> дать ему другую жизнь. И теперь осталась и без ребенка, и без родины.
> И вот она прилетела в Рим, купила снотворного и решила уснуть
> навсегда. Но перед этим поставила кассету с Хазановым. Двое суток она
> слушала мои выступления, меняя кассеты - по нескольку раз, по кругу,
> не выходя из комнаты. И через двое суток простилась с мыслью о
> самоубийстве. Что может быть прекраснее, чем услышать такие слова? Я
> счастливый человек! Мне удалось большому количеству людей на чуть-чуть
> облегчить жизнь. Возможно из-за этого, как всякий человек, зацикленный
> на профессиональной судьбе, я в чем-то обделил своих близких. Хотя,
> надеюсь, они меня поняли.
> - А не жалко утраты былого богатства?
> - Богатство - это разврат. Тот, кто хочет богатства, - не имеет, а еще
> только хочет его получить! - уже развращен. Если вы мне сейчас дадите
> пластиковую карточку, с которой я могу снимать неограниченные суммы, и
> скажете: трать, сколько хочешь и живи, как хочешь... в моей жизни в
> сущности ничего не изменится. А я и так живу, как хочу.
> - Вы что же, до смерти собираетесь работать?
> - А что тут такого? Я не понимаю, как я буду не работать. Зачем? Для
> чего мне жить без работы? Для того, чтобы - что?.. Чтобы просто
> тащить свое биологическое тело в категорию долгожителей? Это так же
> глупо, как географический патриотизм. Только тут геронтологический
> патриотизм.
> - Но у вас же двое внучек есть, ими можно заниматься.
> - Им гораздо интереснее играть в куклы и смотреть мультфильмы, чем
> сидеть с дедом, который будет им мозги вынимать, рассказывая про свое
> счастливое советское прошлое. Чем рассказывать о счастливом прошлом,
> лучше быть счастливым в реальности. Нет?
>
> Александр НИКОНОВ
>
Категория: Одна баба сказала (новости) | Просмотров: 506 | Добавил: unona | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]