Главная » 2015 » Август » 23 » Николай Бурляев продолжение
07:24
Николай Бурляев продолжение
Признаюсь, я тоже не всегда был полным трезвенником. Первый в жизни бокал мне налил Володя Высоцкий. После проб в «Иваново детство» мы вышли за ограду «Мосфильма», выяснилось, что обоим ехать в центр: мне — домой, Володе — в Театр Пушкина. Оказались в саду Эрмитаж, сели в кафе, Володя заказал бутылку шампанского и налил мне. Этот первый бокал я выпил в четырнадцать лет и был страшно горд — стал взрослым. В ожидании приговора — утвердит нас Тарковский или нет — виделись с Высоцким чуть ли не каждый день. Он приходил к нам домой на улицу Горького, я — к нему в Театр Пушкина, куда его недавно зачислили. Сидел в зале, ждал, когда мой Володя появится на сцене с репликой «Кушать подано». Тарковский так и не взял его в «Иваново детство», но судьба свела нас на картине «Служили два товарища». Я согласился мелькнуть в эпизоде, только чтобы лишний раз повидаться со старыми друзьями — Володей и Ией Саввиной, которых так редко теперь видел.

Высоцкий уже стал легендой, его песни пела вся страна.

С Мариной Влади он познакомил меня у Беллы Ахмадулиной. Переводил взгляд попеременно с нее на меня: Володя так хотел, чтобы мы друг другу понравились. Я почувствовал, что по-прежнему ему дорог. Мы еще снимались вместе в «Маленьких трагедиях», однажды поздно вечером он подвез меня на своем «мерседесе» с французскими номерами от студии до дома. Долго ехали молча по Берсеневской набережной.
— Сейчас вернусь домой и напишу три песни, — сказал Володя.
— Как? Почти час ночи, пока доедешь, будет два!
— Не имеет значения, каким бы усталым я ни был, у меня план — три песни в день.
Прощаясь, договорились, что приду к нему в Театр на Таганке. Не успел...

Теперь уже известно, что Высоцкого сгубили наркотики. А сколько моих друзей погибло от алкоголя! И я небезгрешен. Правда, водку — эту отраву — никогда пить не мог. Если мы с Саввой Ямщиковым, обожавшим застолья, за вечер объезжали все творческие дома, просто изнемогал. Написал даже по этому поводу:

Пустое времяпровожденье
С элитой в дымных кабаках,
До тошноты ночные бденья,
Застолья в творческих домах.
Компаний праздное веселье,
Постель чужая, боль похмелья —
Но обожали пикники
Советских классиков сынки.

Что поделать, если мои друзья пьющие? Приходилось соответствовать. В театре пили практически все. Каждая творческая встреча заканчивалась накрытым столом, а иногда было по две-три «встречи» в день. А потом один за другим стали уходить Гена Шпаликов, Володя Высоцкий, Олег Даль... К тридцати шести годам понял: если вести подобный образ жизни, вскоре уйдешь вслед за друзьями. В одночасье завязал не только с алкоголем, но и с курением. Сочинил озорную частушку:

В тридцать шесть курить я бросил,
В сорок, может, брошу пить,
Неужели же в сто восемь
Перестану я любить?

Любовь была и есть в моей жизни. Как без нее?

В картине «Суд сумасшедших» я снимался с Ириной Скобцевой. Работали в Риге на борту огромного круизного лайнера, пришвартованного к берегу. Я играл сына миллионерши, Ирина Константиновна — мою мать. Вдруг в киногруппе засуетились: к нам приезжает Бондарчук. Матросы принялись драить палубу, готовились. Даже не помню — представили ли меня тогда Сергею Федоровичу. Прошло время, прогремело по миру «Иваново детство». Я начал активно сниматься. Как-то выхожу из тон-ателье «Мосфильма», где озвучивал очередную картину, вижу — по коридору навстречу движется целая кавалькада, человек двадцать пять во главе с Бондарчуком и министром культуры Фурцевой. А я же казак, прятаться не привык, стою у них на пути. Сергей Федорович подозвал меня и представил министру: «Это тот самый Коля Бурляев, который играл в «Ивановом детстве». Фурцева протянула мне руку, коллеги потом подначивали: «Ты руку-то не мой». Дочь Бондарчука Наталью я увидел в «Солярисе» в роли Хари. Помню, сидел в кинозале, смотрел на экран и думал: она будет со мной.
39 (630x420, 210Kb)
Судьба свела нас в Киеве. Мне предложили роль Корчагина, ей — Тони в сериале «Как закалялась сталь». Владимир Конкин играл друга Павла Корчагина, я учил его ездить на лошади. Сам уже держался в седле уверенно.

Однажды при мне режиссер Николай Мащенко обидел Наталью, довел до слез. Я отвел его в сторонку и сказал: «Если это повторится — я тебя убью!» Мы с Наташей оба любили Тарковского. Именно это чувство нас объединило, а вскоре отношения стали близкими. Мащенко через неделю после моего предупреждения объявил: «Был в нашем ЦК, там считают: роль Корчагина должен играть украинский актер. Поэтому извини». Я уехал в Москву, Наталья последовала за мной, как декабристка.

Не расставались семнадцать лет. Когда на свет появился первенец Иван, мы увлеклись теорией «Плавать раньше, чем ходить» и применили ее на практике. По пять часов в день я сидел с ребенком в ванне, однажды дотренировался до воспаления легких. Потом мы купили ему специальный аквариум, где Иван в семь месяцев самостоятельно плавал по часу. Однажды это увидел зашедший к нам в гости председатель Федерации плавания генерал Фирсов. Он был поражен: «Это рекорд!» И выдал медаль и свидетельство о рекорде. Мозг у таких детей действует активнее, они быстрее сверстников осваивают мир. Сын еще не ходил, а мы положили ему в кроватку игрушечное пианино. Ваня нажимал на клавиши зубами, пальчиками. В четыре года уже исполнял собственные сочинения на рояле. Ему стукнуло шесть, когда к нам заглянул композитор Борис Петров — автор музыки к «Детству Бемби» и к моему «Лермонтову». Ваня сыграл свое «произведение». Борис спросил:
— Вы его учите?
— Нет.
— Да вы что? У ребенка талант!

За год мы подготовили сына к поступлению в ЦМШ при консерватории. Он с блеском сдал экзамены. В восемь лет написал двадцать песен к спектаклю «Красная Шапочка», который шел в Театре киноактера. В одиннадцать — музыку к «Снежной королеве». Профессор Лев Наумов, ставший Ваниным педагогом в консерватории, прочил ему большое будущее. Иван стал прекрасным композитором.

Узнав, что Федя Бондарчук приступает к съемкам «9 роты», я ему напомнил: «Твой племянник — талантливый композитор». Федя прослушал музыку Ивана и загорелся, дал ему задание написать главную тему фильма. Ваня сочинил тему, вручил диск дяде Федору и стал ждать. Я постоянно интересовался, как продвигается дело, знал, что на «9 роте» работает Федин друг композитор Евгенидзе. Полагал: ну, будут стоять в титрах две фамилии. Однажды звонит Иван:
— Федя собирается показать мне материал.
— Поедем вместе.
Категория: Забытые и незабытые актерские судьбы | Просмотров: 412 | Добавил: unona | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]