Главная » 2016 Октябрь 19 » Байки о советских писателях
22:15 Байки о советских писателях | |
Кому-то удалось приспособиться к системе и создать замечательные произведения, кто-то не стал приспосабливаться и сломался или, например, получил Нобелевскую премию по литературе. Так или иначе, но эпоха канула в лету, а нам на память осталось множество баек тех времён. *** Жил-творил литературный критик З. Литераторы его, мало сказать, не любили. Дело в том, что он публиковал разносные рецензии во многих печатных органах. Если его статья появлялась в «Правде», то это нередко обрекало писателя на многолетнее забытье. У критика была литфондовская дача в Переделкине. На заборе висела стандартная табличка с собачьей мордой и надписью: «Осторожно! Злая собака!» К радости многих обитателей Переделкина на табличке появилось дополнение: «И беспринципная!» *** Корней Чуковский на своей даче устраивал для детей, проживающих в районе Переделкина, костры. На них приглашались Л. Кассиль, С. Михалков и другие детские писатели. Как-то в разгар веселья один мальчик, явно из писательской семьи, задал Корнею Ивановичу вопрос — Скажите, пожалуйста, почему вы хорошие книжки подписываете как Корней Чуковский, а плохие — как Корнейчук? (Корнейчук Александр Евдокимович — драматург советского периода, пятикратный лауреат Сталинской премии — прим. «Избранного»). *** В советские времена очень большое внимание уделялось развитию национальных литератур. Некоторые народы не имели и своей письменности. К национальному автору прикреплялся литератор, который должен был перевести его книгу на русский язык. Такую практику шуточно называли «литературным донорством» и рассказывали по этому поводу немало смешных историй. Вот две из них. Однажды в гостиничном номере столичный литератор читал приезжему писателю перевод его произведения на русский язык. Читал час, два, три... Наконец переводчик устал и сказал: — Надо сделать перерыв. Да и обедать пора. Потом продолжим. — Давай однако сейчас продолжим, — настаивал гость. — Уж оченно интересно, что дальше будет... В 3 часа ночи раздаётся звонок — национальный поэт звонит своему московскому переводчику: — Яша, ты нэ спышь? В такой ноч нэлзя спать даже в Москве, а у нас — тэм более. Луна в горах, тышина. Дэвушка за водой пошел, кувшин на голове, а на самом дэли лубить кому-то нэсёт. Слушай, ты пажалста переведи этот замычательный лирический стихотворение на руский язык, а? Первый съезд писателей *** «Краткая литературная энциклопедия» начинает статью о Михаиле Светлове так: «рус. сов. поэт. Род. в бедной евр. семье». Автор биографической статьи известный юморист Зиновий Паперный, видимо, в данном случае имел в виду особое обстоятельство, которое произошло с поэтом во время первой паспортизации в Советском Союзе. — Ваша национальность? — спросила паспортистка. — Иудей, — ответил Светлов. Когда же он получил паспорт, то в графе «национальность» обнаружил странное слово — «индей». — Что это такое?! — возмутился Светлов. — Я же вам сказал, что я — иудей. А это значит — еврей. Паспортистка, оказалось, никогда не слышала слово «иудей». Выдавать новый паспорт она не имела права. Пошла к начальству, которое внесло дополнение в указанную графу. В результате Михаил Аркадьевич был единственный в мире «индейский еврей». Впрочем, вполне возможно, что эта шутка была придумана самим Светловым. *** Директор Центрального дома литераторов писатель Борис Филиппов и Михаил Светлов были старыми друзьями. Как-то Светловзашел в кабинет Филиппова и попросил в долг три рубля, чтобы истратить их этажом ниже. — Ради бога, Миша! Возьми не три, а пять рублей. За спиной Филиппова висел портрет Михаила Светлова работы Игина. Светлов взял со стола ручку и написал на портрете: Борис Михайлович Филиппов! Люблю тебя и выпив, и не выпив. М. Светлов *** Михаил Светлов очень любил дом творчества писателей в Гагре, и поэтому оставил там о себе немало легенд. Вот некоторые из них. Выйдя на пляж дома творчества и окинув взором млеющих под солнцем писательских жен, Светлов грустно произнес: «Тела давно минувших дней...» А потом, взглянув на играющих под тентами в преферанс писателей, добавил: «Им—под—тентом хорошо...» Когда у него закончились деньги, а одолжить в конце заезда нужную сумму было не у кого, он послал телеграмму директору Всесоюзного управления охраны авторских прав Хесину: «Мир без денег тесен. Пришли двести, Хесин!» *** Поэт и автор песен Александр Галич рассказал эту историю во время одного из своих концертов. Анна Ахматова, Лидия Чуковская и Ольга Берггольц пили чай и беседовали на даче у Ахматовой. Берггольц, прошедшая сталинские лагеря, очень много ругалась матом. В конце концов, Лидия Корнеевна не выдержала и сделала ей замечание, на что Анна Андреевна резонно заметила: «Ну что Вы, Лидочка, мы же в конце концов филологи». *** Старая гвардия МХАТа любила собираться на чаепития с баранками у Москвина. Как-то Качалов, Москвин,Тарханов и писатель Алексей Толстой прекрасно поставленными голосами, очень выразительно обсуждали проблемы советского театра, литературы, искусства. В разгар обсуждения открылась дверь — в гостиную, громко шаркая, вошла пожилая домработница Москвина и с возмущением сказала: — Старая п...а, старая п...а. А они в сахарнице лежали! И положила перед Москвиным его запонки. Под дружный хохот домработница с достоинством удалилась. *** Писательская группа заканчивала туристическую поездку по Венгрии. Накануне отъезда в Москву, все собрались у руководителя группы Бориса Ласкина. На стол выставили последний «НЗ»: три бутылки водки, две банки тушенки и столько же баночек черной икры. Но пить было не из чего. Один из писателей вызвался помочь. Он позвонил в ресторан отеля и на отвратительном немецком языке попросил принести пятнадцать пустых рюмок. Спустя некоторое время в номер постучали, открылась дверь и на пороге появился официант с подносом, на котором стояло пятнадцать рюмок, наполненных паленкой. Увидев это, Ласкин вначале онемел, поскольку ни у кого не было ни единого форинта, а потом крикнул официанту: — Цурюк! Что означало «Назад!» — Варум? — спросил официант, то есть «Почему?». — Дарум! — отрезал непреклонно Ласкин, что означало «Потому!». И захлопнул дверь. *** Василий Павлович Аксёнов рассказывал, как в конце 60-х сутки ехал из Ялты в одном купе с бойким морячком. Который весь день таскал из вагона-ресторана вино, пил его сам с собой и заливал попутчику баки: — Щас приеду в Москву и сразу в Переделкино, к Жене Евтушенко на дачу. Роба Рождественский с Андрюшей Вознесенским подгребут — водки, закуся накупим. Беллочка Ахмадулина подруг позовёт. Булат с гитарой подвалит... Слушал его Аксёнов, слушал, наконец не выдержал: сказал, что всё он врёт — и не знает никого из этих писателей, и вообще не такие они люди. Морячок полез в бутылку: — А ты сам кто такой? Тоже писатель? Как твоя фамилия? — Аксёнов. Морячок ненадолго заткнулся, глядя в окно. Потом спросил: — Над чем работаешь, Вася? *** Николай Глазков, герой множества литературных историй и автор остроумных пародий, к примеру, «Люблю грозу в начале мая, Когда идет физкультпарад, И тихо мокнет на трибунах Правительственный аппарат», однажды был приглашен в Алма-Ату на совещание молодых литераторов в качестве руководителя семинара поэзии. — Что вы сейчас читаете? — спросил он у молодого поэта, пытаясь выяснить его литературные пристрастия. — Сейчас я читаю работу Владимира Ильича Ленина «Государство и революция», — с гордостью ответил начинающий графоман. — Напрасно, даже вредно, — задумчиво сказал Глазков. На семинаре присутствовал зав. отделом культуры ЦК КП Казахстана и Глазков был тут же вызван «на ковёр». — Как вы смеете советовать молодым поэтам не читать труды Владимира Ильича? — грозно спросил заведующий. — Владимир Ильич в работе «Государство и революция» пишет о подготовке переворота. Вы хотите, чтобы у нас снова была революция? Чтобы была свергнута советская власть? — парировал Глазков. *** Когда кандидатуру Роберта Рождественского рассматривали на роль ведущего публицистической программы на Центральном телевидении, кто-то из окружения председателя Гостелерадио Лапина возразил: — Но он же заикается! — Зато ничего лишнего не скажет! — отреагировал Лапин. Надо сказать, что Роберт Рождественский прекрасно вел эту передачу. Она была острой и интересной, пользовалась большой популярностью у зрителей. *** Весна 1988 года Центральный дом литераторов (ЦДЛ) готовили к приему президента США Рональда Рейгана, который выразил желание встретиться с писателями-диссидентами. Заново заасфальтировали улицу Воровского, купили мягкую мебель, построили специальный туалет рядом с рестораном, раза в четыре увеличили меню и раза в два снизили цены... Недели две руководство ЦДЛ стояло на ушах, но подготовиться успели. Комиссия из ЦК осталась довольна. А инакомыслящих писателей искать и подготавливать было не надо. Одна была сложность: сделать так, чтобы их стало поменьше. К сожалению, число их за столь короткий срок не уменьшилось, и ресторан (где проходила встреча-банкет) был полон. На встрече были и только что вернувшийся из Англии поэт Е., и известный поэт В. В фойе стояли не приглашенные секретари Союза, орденоносцы и лауреаты. Было слышно, как автор поучительных басен, сказал уныло кавказскому лирику: — Возможно, эти фрондеры оказались дальновиднее нас... ____________________________ Байки записали: Александр Ольшанский. Борис Никитин | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Юрины песни
Случайное фото
Наш опрос
Мини-чат
Статистика