Главная » 2016 » Декабрь » 17 » Михаил Турецкий (окончание)
20:38
Михаил Турецкий (окончание)
Михаил Турецкий с женой
Фото: из архива М.Турецкого
У меня не было тогда ни сегодняшней репутации, ни уважения, и на Наташу смотрели как на эмигрантку из бедной семьи.
Только моя мама чувствовала себя вполне комфортно, у нее даже случился платонический роман с владельцем кафе, мистером Невелом, благодаря которому она вспомнила идиш. Они тарахтели целыми вечерами, надеясь, что я ничего не понимаю. Папа приехал позже и решил, что маме в ее семьдесят три можно не мешать. Ему Америка не сильно понравилась. «Большого театра нет, мне здесь делать нечего. «Я в восторге от Нью-Йорка гор-р-рода, но кепчонку не сдерну с виска. У советских собственная гор-р-рдость: на буржуев смотр-р-рим свысока», — продекламировал он Маяковского и спустя четыре месяца вернулся на Родину. А я ведь никогда не хотел уехать в Америку навсегда. Уважаю западные ценности, но еще больше — Большой театр, каток, летнее небо над Москвой в пять утра. Я хотел жить на Родине. И решил попытать счастья в последний раз. Если не получу поддержки, навсегда распрощаюсь с идеей еврейского хора в России. За океаном у нас ведь в конце концов начало получаться. Мы настолько потрясли тамошнюю публику, что власти Майами выпустили прокламацию, объявив шестое февраля «Днем Московского хора».
На этот раз я стал атаковать офис Иосифа Давыдовича Кобзона. Сделал полторы тысячи звонков, не меньше. Покупал карточки и звонил в Россию из таксофона. Может, я стучался громче других, но в результате Кобзон меня услышал. И взял нас в свой юбилейный тур по России и СНГ, что стало
своеобразным прорывом для коллектива.
Через пару лет я решил сменить наше одиозное некоммерческое название «Еврейский хор». К тому же нам стало тесно в рамках колоссальной, могучей, но одной только еврейской музыки — ведь это лишь часть мировой музыкальной культуры. Участники хора — в основном русские, зрители — люди разных национальностей. Почему бы не исполнять и другую музыку, например классику, фольклор, джаз, рок? Так родился «Хор Михаила Турецкого».
Иосиф Давыдович такие перемены не одобрял, ругался, считая, что я предаю свои корни. Думаю, обвинять меня в измене несправедливо. Хор нес свое название в более сложное время, когда даже сами евреи не спешили нас приглашать к себе на выступления.
Итак, шел 2001 год, я с коллективом гастролировал по Америке. Дочь Наташу, которая жила со мной в Штатах, через какое-то время вернул бабушке. Теща наконец-то меня оценила. С тех пор мы живем в мире. Правда, никогда не держал на нее зла, я ее понимаю: будущий зять еще не сделал мне ничего плохого, а я его уже не люблю.
Двенадцать лет я ходил в холостяках. Не мог представить, что приведу в дом «чужую тетю» и скажу Наташе: «Это наша новая мама». Некоторые девушки предпринимали попытки сделать из меня мужа. Тогда я шел к главному раввину России Адольфу Соломоновичу Шаевичу и говорил:
— Что делать? Меня прижали к стенке.
— Если можешь не жениться, не женись, — отвечал он.
Я мог, потому что карьера, становление хора и обязательства перед самим собой и коллективом казались гораздо важнее романов. Пока не встретил Лиану. Помню ощущение шока, когда заглянул в ее огромные зеленые глаза. «Две волны остались в глазах твоих, чтобы я утонул, погружаясь в них…»
Мы встретились после концерта в Далласе. Отец Лианы был одним из организаторов наших выступлений. Тридцать первого октября в Америке как раз отмечали Хэллоуин, и Лиане хотелось провести этот праздничный вечер с ребенком, но она не могла обидеть папу, который настаивал, чтобы дочь слушала еврейский хор из России. Как интеллигентный человек, Лиана пришла за кулисы поблагодарить музыкантов за концерт. Марта Клионер, наш импресарио в те годы в Штатах, увидев ее с дочкой, поинтересовалась, где же муж.
— Муж объелся груш! — ответила моя будущая супруга.
— Так у нас столько мальчиков в коллективе, я вас представлю! — перехватила Марта Лиану и повела знакомиться с артистами.
Мы столкнулись в коридоре — красивая, броская девушка и рядом с ней маленький кучерявый ангелочек, ее дочь Сарина. На меня как на артиста, который провел месяц на гастролях, внешний вид Лианы — ее высокий каблук и открытый живот — произвел неизгладимое впечатление. Мы разговорились. Захотелось сказать ей несколько небанальных комплиментов. Я предложил всем вместе поехать в ресторан, выпить кофе.
Три коктейля повысили концентрацию романтики в моем организме. И я сказал Лиане: «Поехали к тебе». Я уже

Михаил Турецкий с женой и ее дочерью Сариной
Фото: из архива М.Турецкого
знал к тому времени, что она девушка самостоятельная, живет отдельно от родителей в двухэтажном доме. Она сопротивлялась, но я проявил легкую настойчивость. Мы отправились к Лиане и проговорили с ней до утра. Я предложил поехать с нами в тур, на что Лиана изобразила неприступность и вызвала такси, чтобы меня отвезли в гостиницу. Так началось наше знакомство. Коллектив поехал дальше, в Хьюстон.
Уже в следующем городе, Чикаго, я почувствовал, что хочу позвонить этой девушке. Набрал ее номер после выступления, и мы опять проговорили всю ночь. Мне это стоило гонорара за два концерта. Зато уже определились некоторые жизненные ценности и позиции.
Я предлагал Лиане приехать к нам на центральный концерт тура в Карнеги-холл в Нью-Йорке, но она культурно отказалась, сославшись на то, что не может уйти с работы и надолго оставить ребенка. После Карнеги-холла я приехал к ней в Даллас сам. На следующий день, когда Лиана забирала Сарину из садика, воспитательница отозвала ее в сторонку: «Знаете, что сказала ваша дочка? Она сообщила, что дядя с концерта теперь спит у вас дома!»
Пора было определяться с чувствами. Мама всегда тосковала по большой родне, которую она потеряла в Белоруссии. В тот приезд я обошел всех родственников Лианы и понял, что мама этот вариант одобрит. Семья и отношения такие же, как и в белорусском местечке, только на высоком американском уровне.
Лиана поначалу отказывалась бросить большое дружное семейство, хорошо оплачиваемую работу программиста и переехать в Москву, пока я не поставил вопрос жестко. Ее родственники были не в восторге от наших планов. Дедушка как опытный человек сказал, что артист — это цыган, что плохо для семейной жизни. А когда я приехал к родителям Лианы просить руки их дочери, ее папа предупредил, что у нее очень тяжелый характер. Но мы с ней непослушные люди. И все-таки убедили родителей. Потом возникли проблемы с вывозом Сарины. Я ее удочерил и перевез в Россию.
Мы с коллективом шли своим особым путем, миновав цепочку «продюсер-телевизор-публика-касса». Одной ногой попали в шоу-бизнес, другой остались в искусстве и с этим пришли на концертные площадки. Какое-то время, правда, я еще пытался найти продюсера. В 2003-м пришел к Иосифу Пригожину, тот послушал трек секунд сорок и начал сучить ножкой, заглядывать в телефон, намекать: мол, зря теряю время.
«Иосик, ты ж меня проглядел! — теперь говорю ему. — Вот бы «накосил» сейчас!»
Сегодня он со мной по сорок минут по телефону разговаривает и времени ему не жалко. «Может, лучше в гости придешь?» — предлагаю я.
Хор выбрал свою музыкальную политику — мы не ограничивали себя исключительно классической музыкой. Есть еще поп, рок, джаз и мюзиклы. Только классика — это как строгие брюки в гардеробе, красивые, дорогие, но одни. А можно ведь переодеться и во что-то подемократичнее. Или сочетать, как это начали делать в Голливуде, надевая смокинг с джинсами и кроссовками. Сегодня побеждает музыкальный фьюжн — смешение стилей, когда ты можешь предложить людям в единицу времени разные ощущения. Буду благодарен тому, кто сократит божественные длинноты в «Войне и мире» Льва Толстого и вместит четыре тома романа в пятьсот страниц, чтобы современные дети смогли его осилить. Я применяю подобные сокращения к классической музыке. Ведь воспринимать ее непросто. Нужно настроиться, открыть душу. Желание есть у многих, нет времени. Я же могу за десять минут познакомить слушателя с Верди, приправив музыку ферментом поп-рока для более легкого восприятия. В результате Верди звучит как Queen. И это не пародия. Не стеб, не лубок, просто другое, современное осмысление. Музыкальный критик может назвать меня выскочкой, который берет самое легкое и доступное для восприятия, зарабатывая таким образом деньги. Но я бы на его месте сказал спасибо Турецкому, агитатору и пропагандисту хорошей музыки.
Самое сложное в моем деле — собрать людей и удержать их вместе. Случалось, певцы уходили от меня в поисках лучшей жизни. Как-то двое музыкантов решили создать свой ансамбль. «Это ведь проще пареной репы! — думали они. — Сделаем то же самое, но без Турецкого, и пропедалируем джаз». Десять лет бились, разваливались, собирались и наконец пришли ко мне.
— А можно нам снова продать вам свои услуги, Михаил Борисович?
— А зачем вы ушли, украв у меня силы? Вы были четвертой ножкой стула, без которой все зашаталось.
Я нашел им замену, и пятая нога стала неактуальна.
В 1998 году участник хора, украв пару идей, ушел и увел с собой двух других, чтобы создать свой коллектив. Эти продержались месяцев восемь.

Михаил Турецкий
Фото: из архива М.Турецкого
В 2001-м еще три пацана решили: «Надоела нам еврейская музыка, мы — русские ребята, айда к Надежде Бабкиной. «Турецкие» дорого продаются, высоко ценятся. Она обрадуется». Четыре месяца каждый день с девяти утра они репетировали втайне от коллектива. И с наработанным материалом пришли к Бабкиной. Надя обрадовалась, приняла, организовала группу, которая просуществовала меньше года. Юмор заключается в том, что теперь этим ребятам, чтобы заработать, приходится иногда петь в синагоге.
Без нормальных отношений трудно заниматься совместным творчеством. Поэтому человеческий фактор и дружба очень важны. Бизнес должен быть радостным. Артисты хора, по сути, мои родственники. С ними я провожу больше времени, чем с женой. Раза в три. Поэтому все постепенно обращаются в «турецкую» веру. Постоянная совместная жизнь меняет людей. Волей-неволей мы становимся единым целым. После концерта музыканты не разбегаются по норам, могут пойти поиграть в бильярд, поужинать в ресторане. Даже сходить в караоке или в кино. Четыре человека занимаются в одном тренажерном зале. Если бы не хотели видеть друг друга, упражнялись бы в разных.
Как и в любом коллективе, у нас есть правила, обязательные к исполнению. Мы даем около двадцати выступлений в месяц. На маршруте нельзя выпивать, перед концертом я не разрешаю заниматься сексом. Артист должен себя сохранить, чтобы выплеснуть мощнейшую энергетику в зал. Не надо волноваться, на деторождении это никак не сказывается. На десять голосов приходится двадцать пять детей.
Помню, мы выступали на свадьбе сына одного высокопоставленного чиновника. В зале было много гостей: артисты, представители бизнес-элиты, звезды спорта, шоу-бизнеса и культуры. За одним из столиков сидела моя жена. Неожиданно Лиана подозвала меня и сказала:
— Хочу, чтобы одну суку убрали из зала.
Оказалось, что ее молоденькая соседка по столу — третья жена какого-то вельможи — громко крикнула: «Это же хор голубых! Я знаю».
— Лиана, я понимаю, что ты простая девушка, но это не мой праздник, я не могу вывести ее отсюда. Лучше закажи для меня пятьдесят граммов виски, чтобы у меня появилось настроение для создания свадебной атмосферы в этом зале.
В процессе выступления еще раз подошел к жене, которая становилась от злости попеременно бордовой, белой, зеленой. Конечно, она в силу темперамента и сама могла бы «съездить» по лицу, но в этот момент была глубоко беременна. Ее соседка не унималась: «Послушайте! Они еще признаются: «Мы любим вас, дорогие женщины!» Каких женщин они могут любить? Это же петухи!»
То ли она не знала, что рядом сидит моя жена, то ли думала, что я не посмею прервать поток ее красноречия, то ли надеялась, что папик защитит. Я тоже начал заводиться и под конец мероприятия, поздравив жениха и невесту, сказал: «Мы любим вас, дорогие женщины! — и чтобы сделать приятное девушке, добавил: — Мы любим и вас, мужчины. Ведь пол для любви не имеет значения!» Дальше я прямым ходом направился к столику, за которым сидела ликующая дамочка.
— Это ты говорила, что «Хор Турецкого» — коллектив голубых, а Турецкий — главный из них? Пойдем уединимся!
— Идем… — с готовностью отозвалась она.
Подвыпивший чиновник был против, спустя минуту он уже стоял на коленях перед Лианой и просил прощения. Я же, случайно оказавшись в процессе застолья рядом с его женой, решил подлить масла в огонь и шепнул ей на ухо: «Слушай, а как ты нас вычислила?»
В голове у нее все смешалось, но поразмыслив, она попыталась сунуть мне под столом свою визитку с предложением тайной встречи. Пришлось невежливо отказаться.
Достаточно часто мне задавали вопрос: «А почему у вас мужской коллектив?» Я отвечал, что у нас такой набор голосов, который позволяет петь любую музыку, даже написанную для женщин. И тем не менее есть колоссальный пласт музыки, который было бы уместно исполнять женскими голосами.

Михаил Турецкий с дочерью Эммой
Фото: из архива М.Турецкого
В 2008 году я объявил кастинг и отобрал десять лучших женских голосов из разных городов России и стран СНГ. Каждая солистка — это «вокальный бриллиант» с незаурядными актерскими и музыкальными данными. За ними женственность, интеллигентность, музыкальность и культура — а ведь это именно то, в чем так нуждается современный мир. В этих девушек влюбляешься через пять минут после того, как они начинают петь. И по всем характеристикам — визуальному восприятию, репертуару, диапазону возможностей — арт-группа «Сопрано10» — уникальное явление на российской эстраде. Сегодня в этом проекте я в полной мере реализуюсь как продюсер и черпаю вдохновение.
Я не командую своими людьми, я с ними работаю. Работаю вожаком стаи. И в силу занимаемой должности должен быстрее бегать и быть на голову выше. Личным примером показываю, как должен вести себя артист. О смерти отца мне сообщили во время гастролей в Гамбурге, за завтраком в девять часов утра. Я обязан был собраться с силами и сказать об этом своему старшему брату, который еще ничего не знал. Следующий концерт давали во Франкфурте, я прилетел туда, пошел в гостиницу, полтора часа ревел, потом собрал волю в кулак на три часа и выступил. Только когда отзвучали последние ноты, сказал: «Папа, твоей памяти посвящаю этот концерт…» После такого ребята вряд ли заикнутся о том, что нет настроения петь из-за того, что с женой поругался.
Ребенком я боялся потерять родителей, зная, что они у меня немолодые. Но папа с мамой обманули меня, нарушив все отпущенные людям в нашей стране сроки. Отец дожил почти до девяноста семи, ушел спустя три года после мамы. За шестьдесят шесть лет брака он ни разу не повысил голос на жену. Был светлым, позитивным человеком, никогда ни про кого не сказал плохо. Всегда благодарил Бога за то, что повезло с женой, что вернулся живым с войны, за двух сыновей. Он был мудрым и многому научил меня. «Относись к людям так, чтобы они верили тебе, как верят в наступление завтрашнего рассвета», — говорил отец.
Несколько лет назад он сказал: «Я на старости лет родил Мишу, чтобы хорошо жить, — а потом спросил: — Артисты довольны, как ты им платишь? Три рубля заработал, два отдай, не бойся, будешь долго жить».
Может быть, поэтому я редко наказываю артистов штрафами, разве что за опоздания. Пытаюсь лишь объяснить, что они работают не на меня, а на себя. И каждый несет ответственность за общее дело. «Вы поете, чтобы у ваших семей и детей было будущее. Делаете любимое дело, а это большое счастье».
После юбилейного тура 2010 года «20 лет: 10 голосов» я почувствовал, что у нас начинается новый и очень мощный виток в творческой биографии.
Средний возраст наших хористов — сорок лет. А в сорок, как известно, жизнь только начинается. Они в замечательной форме, занимаются спортом, и все мы находимся в постоянном поиске новых творческих решений, для того чтобы радовать и удивлять нашу публику.
Конечно, вокруг нашего образа жизни могут ходить разные слухи. Например, бывшая жена одного из наших солистов рассказала «желтой» прессе, что мы — хор алкоголиков. Это буйная фантазия обиженной женщины. Мы, конечно, не общество трезвости, можем себе позволить выпить пятьдесят граммов, а если повод серьезный, то и все сто. Но пьяниц в арт-группе нет и быть не может.
Не скрою, был случай. Один из хористов начал злоупотреблять алкоголем. Он терял силы, а значит повозка, которую мы тянем вместе, стала тяжелее. Пришлось с ним расстаться. Уверен, что положительные эмоции лучше черпать из спорта, искусства, любви, общения с друзьями, а не из сигарет, выпивки и наркотиков. Все эти пристрастия имеют эффект зависимости. А мы объединены совсем другой зависимостью — от творчества.
Мои певцы знают: Турецкий никогда не бросит в беде. Всегда подставлю плечо, если трудно, оплачу операцию, если будет нужно. И всем найду работу, когда мы перестанем петь. При этом я пою, не думая о деньгах. В интересные проекты иду, не ставя во главу угла заработок. И никогда не теряю уверенности, что если занимаешься творчеством, да еще умеешь упаковать его в правильную коробку, то обеспечишь достойную жизнь себе и близким.
В юности я часто слышал от сорокалетних мужчин, что ничто их уже не волнует. Это все пережитки советского прошлого, по уставу которого жизнь не может быть ни длинной, ни счастливой. Многие и сейчас считают, что только молодость — время, когда стоит жить. Неправда. Нельзя оставлять себя в покое ни в сорок, ни в семьдесят. Нужно пройти жизнь в полную силу, что называется «навылет», и уйти, по возможности никого не напрягая немощью и маразмом

. Как мой отец. Его ничто не удивляло и не пугало, в свое время он быстро разобрался, что такое перестройка, мафия и коррупция, находил глубокие философские связи между историческими процессами, храня в памяти события еще времен революции, Ленина и Сталина. В Израиле, куда мы ездили на гастроли, им, восьмидесятивосьмилетним, увлеклась сорокапятилетняя медсестра.
Они вместе гуляли и читали стихи, а когда пришло время расставаться, папа обнял ее, поцеловал и сказал, улыбаясь: «Ты ни на что не рассчитывай, у меня в Москве есть Бэла».
С чувством юмора у него всегда все было в порядке!
В Питере он принял участие в моем концерте в зале «Октябрьский».
«Папе — девяносто три, — сказал я. — Он участник прорыва Ленинградской блокады и поэтому сегодня здесь, в этом зале».
Он поднялся на сцену без посторонней помощи, взял микрофон и прочел: «Нас все меньше и меньше, мы уходим далече. Это мы погасили Бухенвальдские печи…»
Зал аплодировал ему стоя, со слезами на глазах. Отец почувствовал, что нужно разрядить пафосную обстановку, взял под локоток девушку, вынесшую ему цветы, и сказал Женьке Кульмису, который хотел помочь ему спуститься со сцены: «Не мешай, я с дамой!»
И снял все напряжение.
За такую старость надо бороться каждый день и час.
И творчество надо преумножать. Публика не прощает однообразия. Если ты не удивляешь, она тебя забудет. Мышцу надо постоянно наращивать.
Еще есть к чему стремиться. Япония, Китай — страны с непонятной для нас ментальностью. Разве не интересно найти к ним музыкальный ключ? А страны Европы? У нас есть шансы завоевать там популярность, ведь
аналога нашей арт-группе нет в мире. Нечто похожее делают «Десять теноров» из Австралии, но у них нет нашего разнообразия голосов и репертуара. А у нас собраны все мужские голоса, которые есть в природе, — от контратенора и тенора альтино до баса-профундо. И тем не менее на голом энтузиазме этот Олимп не возьмешь, в каждой стране есть заслон в лице профсоюзов, которые не пускают иностранного артиста завоевать чужой рынок и отнять кассу у своих. Но случайно могут пропустить.
В личной жизни тоже надо развиваться и… размножаться. Хотя в вопросе деторождения я обычно в оппозиции. Артисты ведь, как правило, зациклены на себе. И я понимал, что дети — это самопожертвование, даже если ты можешь их обеспечить. Это — переживания и ограничение свободы, лишение отдыха и спокойного сна. Пока были живы родители, я постоянно о них думал и беспокоился. Когда они ушли, мне стало чуть спокойнее. Заводя детей, ты тоже становишься навсегда несвободен, есть ребенок — есть проблема, и я, как мог, старался этой проблемы избежать. Один известный музыкант, слегка покалеченный эгоистичным маминым воспитанием, в сорок пять собрался жениться. Вот как он сформулировал требования к будущей супруге: «Еврейка, от тридцати до тридцати пяти, врач-терапевт, бездетная и не желающая иметь детей».
Моя жена сейчас в таком порядке расставляет приоритеты своей жизни: дети, дом, муж. Муж, то есть я, на последнем месте!
— Почему? — спрашиваю ее.
— Дети нуждаются во мне, дом тоже, а ты — самодостаточный, сильный человек, можешь сам о себе позаботиться.
Шутка, конечно, но вывод очевиден: заводя детей, ты осознанно бьешь по собственному эгоизму. Мне не хотелось лишать себя внимания жены и свободы. Я был счастлив тем, что у меня две дочери, Наташа и Сарина, и мне казалось, что это полноценная семья, больше никто и не нужен. Поэтому когда Лиана на День святого Валентина преподнесла мне в подарок положительный тест на беременность, был в шоке. Честно говоря, боялся снова стать отцом маленького ребенка. И сказал: «Но если опять дочка, покупаю два билета первого класса и отправляю обратно в Америку!»
Когда подошел срок, я был в страшном цейтноте — в разгаре гастрольный тур, посвященный
пятнадцатилетию

коллектива. А Лиана хотела, чтобы ребенок появился на свет при мне.
— Когда ты будешь в Москве? — спросила она.
— Пятого и шестого ноября.
— Значит, пятого идем рожать.
Дело в том, что врачи собирались делать ей кесарево — ребенок лежал в неправильном положении. Пятого мы поехали в знаменитый Перинатальный медицинский центр Марка Курцера «доставать» младенца. В операционной у него все организовано как в оркестре, и я весь в белом — в роли зрителя. «Симфония» обычно длится полчаса, после чего счастливому папаше вручают ребенка. Но минуло тридцать минут, сорок, пятьдесят, в палате началась неприятная суета. Ко мне вышел человек и мрачно произнес:
— Вас Марк Аркадьевич просит зайти.
«Не мышонка, не лягушку… — про себя подумал я. — А кого же?»
— Ребенок после укола анестезии, — говорит Марк Аркадьевич, — принял правильное положение. Есть два варианта: операция и через пять минут ребенок у вас в руках или трудный, но естественный путь.
— Мы легкими путями не ходим, — ответил я.
— Тогда забирай жену, пусть рожает сама.
Это было круто, все равно что самолет, который разбежался, а на последних метрах, вместо того чтобы взлететь, затормозил. Спустя две недели по дороге из Иркутска в Красноярск я узнал, что стал отцом. Естественным путем.
Незадолго до этого события я сидел у Эммануила Виторгана, и его жена Ирина так трогательно и нежно обращалась к мужу: «Эммочка», что я решил назвать дочь Эммануэль. Кроме того, это имя связано с одним из самых сексуальных и раскрепощенных образов в кинематографе.
Однажды я общался с человеком, обладающим даром предвидения. Он ничего не знал обо мне, но сказал:
— У тебя есть дочь, в имени которой две «м». Она родит короля.
— Надеюсь, не Иордании? — пошутил я.
Но слова запали в душу: мне будет приятно стать дедушкой короля. Хотя он не сможет жениться по любви… а мое твердое убеждение, что главное — быть счастливым.
Эммочка — мое продолжение, клон: у нее абсолютно мой, «турецкий» темперамент, неуемная энергия, она любит все, что люблю я.
Я был снова на гастролях, когда Лиана позвонила и объявила, что в очередной раз беременна. На удивление самому себе, мой эгоизм к этому времени поутих и я отнесся к новости лояльно. Очень хотел сына.
После того как Лиана сказала, что и на этот раз у нас будет дочка, я сутки с ней не разговаривал. Но потом смирился. На свет появилась Беата, и это первый ребенок, который родился, когда я был в Москве и рядом с женой. Я был первым, кто взял ее на руки. Удивительно! Маленькие ручки, ножки — все как у настоящего маленького человечка… Нашей младшей два с половиной года. Имя мы ей выбирали всем хором. Очень хотелось, чтобы оно начиналось на букву «б» — как имена моих родителей. В итоге назвали Беатой.
Сегодня моя старшая дочь Наташа, получив юридическое образование, работает в офисе «Хора Турецкого». Она мой настоящий друг и помощник. Наташа находится рядом, поэтому я за нее спокоен. Сарина окончила музыкальную школу, готовится к поступлению в институт. Она у нас дипломат, но самые близкие отношения у нее с Наташей. Младшие же девочки тянутся к старшим, берут с них пример. Говорят, родителей не выбирают, а я хочу, чтобы дети выбрали меня как друга. Одного желания, конечно, мало, нужна большая работа души, понимание того, что им интересно. Это сложно: кому охота отбросить дела и настроиться на тонкие струны души ребенка? В последнее время я с удовольствием хожу один с детьми в театр, кино — интересно наблюдать за тем, что у них вызывает эмоции, в чем отличие их восприятия от нашего, взрослого… Я стараюсь смотреть на мир их глазами, поскольку ничто не заменит маленькому человеку живое общение, участие в его жизни. И обратную связь тоже нужно воспитывать, объяснять, что папе могут понадобиться твои поддержка и подсказка. Только жаль, что на это пока не так много времени.
Недавно подумал о том, что моему отцу в 2013-м исполнилось бы сто лет. Решил к этой дате родить мальчика и назвать Борисом. Я доволен своими дочками, но от мысли родить сына не отказываюсь. Мне нужен наследник сберегательных книжек, новый Турецкий, который построит и защитит моих девочек, если меня не станет, и примет бразды правления хором, который к тому времени будет называться «имени Турецкого». Такой вот пиар-ход.
Категория: Забытые и незабытые актерские судьбы | Просмотров: 340 | Добавил: unona | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]