Главная » 2017 Май 31 » Рассказ чудом выжившей
11:08 Рассказ чудом выжившей | |
По рассказу чудом выжившей Е.Пузановой (г.Луга) Фронт близился. А были в гетто Ещё и взрослые, и дети… И подняли живых скелетов В поход последний на рассвете. Не удивила их побудка, Понятно всем: кончина близко! Стояла у просёлка будка, И около овчарки - миска. О, сколько дней злой голод мучил! А тут вот рядышком - съестное!Этот рассказ чудом выжившей Е.Пузановой я прочитал ещё лет пять тому назад. Он и послужил основой для моего стихотворения "Собачья жалость". Оно печаталось не только в наших альманахах "Виноградная долина", "Юг" №16, но и в "Новый ренессанс" Международной Гильдии Писателей". И, конечно же, помещал в "Стихи.Ру". Вот оно: Как пятилетняя девчушка Могла перенести такое!? К объедкам побежала быстро, Стараясь на ходу не плакать, И не стреляли вслед фашисты, Надеялись: порвёт собака. Овчарка провожала взглядом, В собачьем сердце зрела жалость, Смотрела, как ребёнком рядом Её еда уничтожалась. Солдаты шли и хохотали… За горкой отзвучали пули, А, возвращаясь, подобрали И в лагерь девочку вернули. Наутро новый строй, по списку. Погнали скорбною тропою, И вновь лизанье пёсьей миски Забавой стало для конвоя. Вновь утро. Девочке для шутки, Фельдфебель кости дал (сырые!), Уверен был: хозяйка будки Их вместе с пальчиками вырвет. Овчарка взяла осторожно. Потом, фашистов озадачив, Втянула за лохмотья крошку Под крышу в конуру собачью. Вернулась, съела, облизалась, Тихонько в домике свернулась… Грел псиный мех, как одеяло, На нём малышка и уснула. Спокойно ночь прошла впервые, Малышке добрый сон приснился: Как будто рядышком живые Её братишки и сестрица… Но поднял холод – нет собаки! Испугом защемило сердце! А в опустевшие бараки Входил отряд красноармейцев Спасибо тебе, собака. _____________________________ __ Eine sehr rührende Begebenheit!!! Собачье сердце... Сейчас, когда чаще оборачиваешься на прошлое, чем заглядываешь в будущее, вспоминается родительский дом до войны. Жили мы в небольшом белорусском местечке. Когда началась война, туда очень скоро вошли немцы. Наше село сожгли, а жителей, погрузив в вагоны, погнали в трудовые лагеря. Кого-то направили в Германию, нас же повезли в Латвию, где поместили в концлагерь. Хотя я тогда была ребенком, но многое помню очень хорошо. Особенно голод и постоянный страх. К концу войны немцы ещё более ужесточили свои порядки. В лагере совсем не было еды. Помню, все мои тогдашние детские помыслы были направлены на то, чтобы обнаружить хоть какой-то съедобный кусочек. Была рада помоям, отбросам - всему, что могло называться пищей. Предчувствуя свой конец и неминуемый момент расплаты, фашисты начали интенсивно заметать следы зверств. Каждый день в лагере собиралась колонна узников, которую вели в ту сторону, откуда никто не возвращался. Однажды эта участь постигла и нашу семью. Я с моими старшими братьями оказалась в такой колонне. У нас не было сил не то, что сопротивляться, не было сил идти пусть и навстречу своей смерти. По дороге я увидела собачью будку, возле которой сидела овчарка. Но не она привлекла тогда мое внимание. Возле будки мне померещилась миска с собачьей едой. Я впилась глазами в это видение и поняла, что миска стоит на самом деле. Я не выдержала и бросилась к ней. Представляю, как мои старшие братишки замерли от страха, понимая, что через какое-то мгновение я буду разорвана на куски этой зверюгой, Мне же было все равно. Но злющая на вид овчарка даже не шелохнулась, продолжая сидеть и спокойно наблюдать, как исчезает её дневная порция. К этому времени колонна, где находились и мои близкие, уже прошла, и охранники просто вернули меня в барак. Так я в свои семь лет осталась совершенно одна. Назавтра немцы, видимо, решили, с одной стороны, провести эксперимент над поведением служебной собаки, с другой - ещё раз потешиться необычной картиной. Я снова оказалась в колонне, и когда мы приблизились к будке, эсэсовец дал мне в руки кость для собаки. Я подошла к ней, положила кость рядом, а сама накинулась на её еду. За спиной слышался хруст, собака грызла кость. Сегодня, вспоминая тот момент, понимаю: ожидаемого охранниками представления не получилось. Меня снова вернули в барак и три дня не трогали. На четвёртый день утром, когда я уже стояла в колонне, какой-то дядька из оцепления, ткнул в мою сторону пальцем и сказал по-русски, что из-за меня “псина совсем не жрёт”. Меня вытащили из колонны и повели к будке. Возле неё стояла уже знакомая мне миска с едой. Я, недолго думая, накинулась на неё. Собака медленно вылезла из будки и наблюдала за моими действиями. Когда миска оказалась пустой и вылизанной мной чуть ли не до блеска, овчарка ухватила меня, семилетнего заморыша, который на тот момент представлял из себя скорее скелет, чем нормального ребёнка, за шкирку и запихнула в будку. А потом я увидела, как через то же отверстие вовнутрь пролезает она сама. Не знаю почему, но я совершенно без страха прижалась к своей спасительнице. От нее терпко пахло псиной, но что мне тогда было до запахов! Пригревшись, я заснула. Сколько спала тогда, я до сих пор определить не могу. Знаю - долго. Что случилось за это время снаружи собачьей будки, я, естественно, видеть не могла. Когда открыла глаза и спать больше ни чуточки не хотелось, собаки возле меня не было. На её месте лежала краюха хлеба. Я моментально спрятала подарок за пазуху и, на четвереньках выбравшись из будки, стала оглядываться. Немецкой охраны не было видно. И вдруг я услышала чей-то крик: “Смотрите, ребёнок!” Меня подхватили красноармейцы, освободившие наш концлагерь, пока я спала. Так я оказалась среди своих. Сегодня с высоты своих лет я понимаю, что, конечно, рассказанный здесь эпизод, может быть, ничего нового в героическую летопись войны и не добавит, но для меня незабываемо, что выжила я только благодаря собаке, у которой, в отличие от её хозяев, оказалось человечье сердце. | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Случайное фото
Наш опрос
Мини-чат
Статистика