Главная » 2018 Ноябрь 24 » Мишка, часть 1, Автор Н. Раппопорт
10:38 Мишка, часть 1, Автор Н. Раппопорт | |
Мишка ПОВЕСТЬ Основано на реальной истории Времена не выбирают – В них живут и умирают... А. Кушнер Предисловие Это - рассказ о неожиданной встрече бывших супругов, каждый из которых в течение почти трёх десятилетий считал другого погибшим. Из одной совместной жизни двадцатый век вылепил две, предварительно изуродовав и изодрав в клочья первую. Две новых жизни стартовали из общего корня, но пошли резко различающимися путями. ... Друзья зовут её Мишка. Сейчас ей за девяносто, она в Германии и тяжело больна, но в семидесятые-восьмидесятые годы, когда все мы ещё жили в Москве, встречались и дружили, Мишка несла такой мощный заряд энергии, что мудрая природа, вероятно, специально озаботилась, создав её такой миниатюрной, чтобы её масса не превышала критическую. Перед Мишкиной энергией и обаянием пасовали художники, писатели, актёры, режиссёры и даже крепкие, на совесть сработанные администраторы. Крохотная, изящная, всегда со вкусом одетая и аккуратно причёсанная, за один вечер она исхитрялась побывать в трёх разных, далеко друг от друга отстоящих, но интереснейших точках Москвы, навёрстывая упущенное за те украденные из её жизни два десятилетия, когда доступная ей территория была отгорожена от мира колючей проволокой. За Мишкой тянулась легенда, которую я долго принимала за чистую монету – да и вы, зная Мишку, поверили бы любой, самой невероятной романтической истории. Но когда Мишка рассказала мне, как всё было на самом деле, правда оказалась стократ поразительнее, романтичнее и изощрённее плода самой необузданной фантазии. Призрак бродит по Европе... Не обещайте деве юной Любови вечной на Земле... Б. Окуджава В начале тридцатых годов теперь уже прошлого века, Полицай-президиум города Берлина зарегистрировал брак молодых коммунистов - немца Курта Мюллера и латышской еврейки, которую все называли Мишка, так не подходило ей длинное и извилистое, как тропа в джунглях, имя Вильгельмина. Тоненькая, изящная, искрящаяся радостью, невеста была прелестна в строгом светлом платье, с букетиком полевых цветов в руках. Это отметила и элегантная молодая дама, по виду – француженка, прохаживавшаяся около двери Полицай-президиума в ожидании выхода молодых. По всей видимости, она не была ни с кем знакома: ни сами молодые, ни их немногочисленные гости не обратили на неё внимания – вышли и укатили в небольшой уютный ресторанчик. Дама сделала несколько шагов им вслед, потом свернула в переулок, и здесь мы с ней расстанемся, чтобы встретиться вновь в назначенный судьбой час - примерно через пятьдесят лет. ...Наскоро пожелав молодым безоблачного семейного счастья, свадебные гости переключились на политику. Призрак коммунизма тогда вовсю надувал щёки в Европе и сеял ветры, которыми носило по миру молодых, энергичных, искренне преданных идее людей. Один такой ветер в 1931 году занёс нашу молодую пару в Москву, где склонный к лидерству Курт, бывший в Германии Председателем Коммунистического Союза Молодёжи, стал Секретарём Коммунистического Интернационала Молодёжи, сокращённо – КИМа. Мишка работала в большом Коминтерне секретарём Георгия Димитрова. Мишка и Курт Порывистый, горячий, романтичный Курт в СССР пришёлся не ко двору: вскоре у него стали возникать разногласия со Сталиным, который обвинял Курта в «левом уклоне». Дело кончилось тем, что Сталин снял Курта с руководящего поста и направил на перевоспитание в низовую партийную организацию большого горьковского завода, в среду рядового пролетариата. Гордый Курт вернулся в Германию, где как раз шёл 1934 год. То, что застал Курт в Германии, совершенно его поразило, привело в недоумение и ужас. Вместо цивилизованных и утончённых соотечественников по улицам маршировали, изрыгая человеконенавистнические лозунги, тупорылые лавочники, шикарным жестом выбрасывая вперёд украшенную свастикой руку. И это нация, давшая миру Бетховена, Шиллера, Гейне и Гёте?! Наконец, Маркса?! Возвращение Курта из СССР не прошло незамеченным. Он столкнулся на улице с бывшим соседом по парте, ныне преуспевающим эсэсовцем. Крайние левые взгляды Курта были хорошо известны однокашникам. Бывший друг сомневался недолго, и вскоре Курта арестовали. В гестаповских застенках он держался стойко, никого из соратников по партии не выдал, и был приговорён гестапо к шести годам одиночки. «До сорокового», - подсчитала Мишка, и стала ещё энергичнее трудиться в Коминтерне на благо Мировой Революции. Большую часть времени она теперь проводила в СССР, продолжая работать секретарём Георгия Димитрова и курьером Коминтерна. Мишкин час пробил двумя годами позже: она была арестована в Москве вместе с другими членами Третьего Интернационала. Так двадцатый век распорядился с семьёй молодых коммунистов Мюллеров: его – в гестаповские застенки, её – в большевистские... «До сорокового» у Курта не получилось: когда началась война, ему добавили срок и перевели в фашистский концлагерь Заксенхаузен, откуда в сорок пятом году его освободили англичане. Выйдя из лагеря, Курт тотчас начал искать Мишку. Все его попытки получить хоть крупицу достоверной информации наталкивались на глухую стену. На Западе ходили смутные слухи о трагической судьбе Третьего Интернационала. Курт хотел верить в чудо и всё ждал, что Мишка каким-нибудь неведомым путём материализуется из его сновидений. Но чудо всё не совершалось, и в конце концов Курт пришёл к горькому выводу, что Мишка, повидимому, погибла. ...Но Мишка была жива. Арест задул слабую и призрачную, но всё-таки тлевшую ещё надежду когда-нибудь снова встретиться с Куртом. Германия и Москва, работа и сама жизнь – всё ушло в прошлое. Начались арестантские будни. Среди «жён изменников Родины» Сильнее и чище нельзя причаститься К великому чувству по имени класс... В. Маяковский В отличие от Курта, Мишка сидела не в одиночке, а в общей камере, куда непрерывным потоком текли «жёны изменников Родины». Она совершенно не понимала, что происходит в стране, и считала, что её-то арестовали по ошибке, но вокруг сидят настоящие враги, знавшие о преступной деятельности своих мужей и во всём им потакавшие. Мишка вглядывалась в их лица - молодые и старые, красивые и дурнушки, городские и деревенские – метла НКВД мела чисто. В битком набитой тюремной камере она дичилась и ни с кем не общалась, сама себя заключив в одиночку. Но однажды на соседней койке оказалась прелестная молодая женщина с таким приветливым, интеллигентным и несчастным лицом, что Мишка не выдержала. Они разговорились. Соседку звали Нюся Бухарина. - Бухарина? Как - Бухарина? Жена Николая Ивановича?! И сам Бухарин?! Арестованы?! – поразилась Мишка: они с Куртом Бухарина чрезвычайно уважали. Это был момент прозрения. Мишка вновь оглядела камеру. Лица, лица - молодые и старые, красивые и дурнушки, городские и деревенские... Враги??? Прозрение спасло Мишку, потому что теперь у неё появились друзья. Дружбы вспыхивали и гасли, убиваемые многочисленными пересылками. ...Мишка получила восемь лет строгого режима и отправилась сначала в Сибирь, потом на север, в Усть-Вымь Лаг. Эту крохотную, худенькую, едва заметную под обширной телогрейкой юную даму поставили валить тайгу. Легко предугадать, чем бы всё это кончилось, но тут, на лесоповале, Мишка встретила Наума. Наум Их брали в час зачатия, А некоторых - ранее... В.Высоцкий Не везёт мне в смерти – повезёт в любви... Б. Окуджава Науму Славуцкому не было и двадцати лет, когда его арестовали. Он в это время служил в солдатах. Молодой солдат был наивен и любознателен. На политзанятии в армии он задал какой-то неудачно сформулированный вопрос о троцкизме, а ответом стало четыре года лагерей. Наума арестовали и отправили на север, в Усть-Вымь Лаг. Наум был невысокого роста, коренастый, хорошо сложённый, сообразительный и сильный. Несмотря на молодость, его назначили на лесоповале начальником участка. Вскоре он получил следующее повышение – стал нормировщиком в Управлении лагеря, и когда его срок кончился, остался работать в лагере вольнонаёмным. Однажды Наум поехал в «командировку» по лагерным пунктам проверять работу нормировщиков-зеков. Первой проверяемой на его пути оказалась... Мишка. Это была его судьба. «Проверка» Наумом Мишки затянулась больше чем на полвека... Изнурённая лагерем, Мишка подумывала о самоубийстве, если её срок продлится хоть на день дольше десяти лет. Наум, работая в лагерном управлении, поддерживал Мишку и морально и материально и спас ей жизнь. ...Мишкин срок окончился в сорок четвёртом году, но никто и не думал её освобождать. И тут произошло чудо: на Мишкин след напал оставшийся почему-то на свободе видный деятель болгарской коммунистической партии Георгий Димитров, чьим секретарём Мишка работала когда-то в Коминтерне. По ходатайству Димитрова, всё ещё занимавшего высокую ступеньку в коммунистической иерархии, в сорок шестом году, ровно через десять лет после ареста, Мишку не то чтобы освободили, но расконвоировали. Она должна была каждый день отмечаться в комендатуре, но ей разрешалось жить за пределами колючей проволоки. Вместо немецкого паспорта, отобранного при аресте, Мишке выдали другой, типично советский, с «минусом тридцать девять». Это не только температура по Цельсию в Усть Вымь Лаге и его окрестностях - это паспорт без права проживания в тридцати девяти городах нашей необъятной Родины. ...Минуло двенадцать лет с тех пор, как Мишка последний раз что-либо слышала о Курте. Наводить справки было опасно и безнадёжно, к тому же Мишка была уверена, что Курта нет в живых – было мало шансов, что он уцелел в нацистской мясорубке. И Мишка соединилась с Наумом, вышла за него замуж и взяла его фамилию. Они поселились в северной избе неподалеку от лагеря и продолжали там работать – теперь вольнонаёмными. ... Однажды лютой зимой сорок восьмого года Мишка сильно простудилась и не пошла на работу. Внезапно её охватило сильнейшее беспокойство. Она металась по избе, чувствуя, что необходимо что-то срочно предпринять, и в конце концов начала лиходарочно, торопясь и промахиваясь, тыкать в розетку шнур от чёрной тарелки репродуктора. Дрожали руки. Включив, наконец, радио Мишка услышала: - А его заместитель Курт Мюллер заявил... Что заявил Курт Мюллер, ни потрясённая Мишка, ни мы с вами так никогда и не узнаем. Курт жив! – вот то неожиданное, немыслимое, невероятное, что принесла в далёкий северный лагерь потрёпанная чёрная тарелка, щедро расплескав по дороге сообщения о постоянно растущем благосостоянии советского народа... Курт жив, и не только жив, а видимо занимает крупный пост – иначе почему бы советскому радио цитировать его заявление?! Так оно и было: Курт в это время состоял Заместителем Генерального Секретаря Компартии Западной Германии и был членом Бундестага. Таким образом, Мишка оказалась двоемужецей. Никакой возможности связаться с Куртом у неё, разумеется, не было, да и безопаснее было перечеркнуть и забыть прошлую жизнь. Это было тем легче, что Курт опять как в воду канул. Никаких упоминаний о нём Мишка больше никогда по советскому радио не слышала. А произошло вот что. Курт От окна и до порога – Вот и вся моя дорога... С. Галкин Как вы помните, в начале сорок пятого года Курта освободили из нацистского концлагеря англичане. Он провёл в заключении больше десяти лет, вышел оттуда ещё более пламенным коммунистом, чем сел, и вошёл в правительство Аденауэра как представитель компартии. Занимая высокий пост, Курт снова оказался в поле зрения зрения советского генералиссимуса. А Сталин никогда ничего не забывал и никого не прощал. ...В пятьдесят первом году в Восточном Берлине состоялся съезд Коммунистической Партии Восточной Германии. По указанию Сталина восточные коммунисты пригласили на съезд своего западного товарища по партии. Здесь его похитили восточногерманские спецслужбы. На защиту своего исчезнувшего члена грудью стал Бундестаг, и под аккомпанемент нарастающего политического скандала восточные немцы переправили Курта в Москву, где его заключили в страшную Владимирскую тюрьму. Изощрённый в иезуитстве вождь поместил Курта в одну камеру с пленными фашистскими генералами. Вдумайтесь: сначала он десять лет сидел в тюрьме и лагере у фашистов, теперь по режиссёрской находке Сталина сидел с ними в одной камере у коммунистов. Советская система непринуждённо сводила в одну клетку охотников и дичь. Так, впервые за два десятилетия, Курт и Мишка оказались по одну сторону железного занавеса и у них даже появился шанс встретиться на каком-нибудь из островов пресловутого Архипелага, но ни у одного из них не возникло по этому поводу никаких предчувствий... На Урале Вскоре после окончания войны вольнонаёмных бывших зеков стали увольнять с работы - началась компания по сокращению штатов Управления. Это коснулось и Наума. Куда теперь ехать, где искать работу? И какую работу? Весь его жизненный опыт – солдат да зек. Но подсказали друзья – в городе Кизел на Урале открылся новый лагерь, где в Управлении требовались специалисты по лесозаготовкам. Кто постиг эту профессию лучше Наума?! В уральском лагере его приняли с радостью, сразу же на высокую должность заместителя начальника планового отдела. Через несколько дней к Науму приехала Мишка. Ей работать в лагере было опасно – бывших зеков, имевших большие сроки, часто брали повторно. И Мишка стала работать на дому, давая желающим частные уроки немецкого языка – после войны он был популярен. Так на Урале они и дотянули до смерти Сталина. Московская сага Я вернулся в мой город, знакомый до слёз... О. Мандельштам ...Наступил пятьдесят шестой год с его необыкновенными сюрпризами. Реабилитированные Мишка и Наум вернулись из лагеря в Москву и поселились в маленькой квартирке на Профсоюзной улице. Курт в это время был ещё во Владимирской тюрьме, в какой-то сотне километров о них. ...Очаровательная, энергичная, прекрасная рассказчица, Мишка мгновенно завоевала Москву. Избранные ею писатели, художники, актёры сразу и навсегда становились её друзьями. Она подружилась с Любимовым и Смеховым, познакомилась с администратором Большого Театра, с директором Консерватории, с организаторами вечеров в Доме Кино и Доме Литераторов. Вскоре их маленькая квартирка на Профсоюзной превратилась в нечто вроде культурного центра бывших политкаторжан. Мишка уверено вела свой кораблик по бурлящим потокам хрущёвской оттепели и деятельно помогала бывшим солагерникам войти в новую жизнь. По её инициативе, во всех элитных и крайне дефицитных точках Москвы оставляли теперь бронь для бывших политзаключённых. ...Той порой, Хрущёв и Аденауэр договорились о возвращении немецких военнопленных. Тот факт, что Курт сидел в одной камере с фашистскими генералами, неожиданно сыграл положительную роль в его судьбе: его по ошибке включили в список военнопленных и прямо из Владимирской тюрьмы отправили в Германию. Они с Мишкой не встретились и ничего не узнали друг о друге. ...То, чего за десять лет не добились от Курта гестаповцы, играючи достигли коммунисты: вернувшись в Германию, Курт немедленно вышел из Компартии. ...Однажды в Москву приехал Генрих Бёлль. В середине шестидесятых он был ещё в почёте у советских властей и считался прогрессивным немецким писателем. Кто-то привёл Бёля к Мишке и она рассказала ему свою историю. - Курт жив, я знаком с ним, - сказал потрясённый Бёль. – Он сидел в тюрьме, сначала у нацистов, потом у вас. Он уверен, что ты погибла, и совсем недавно женился. ...Вскоре после отъезда Бёля Мишка получила первую открытку от Курта, первую слабую весточку после тридцати лет разлуки. Умудрённый опытом советской тюрьмы, Курт понимал, что у открытки больше шансов дойти до адресата, чем у запечатанного письма. Текст был лаконичным. «Если хочешь побольше узнать обо мне, - писал Курт, - отыщи в Москве человека по имени Василий Васильевич Парин». - Мой маленький Курт как был, так и остался неисправимым романтиком, - комментировала Мишка. Легко сказать – отыщи в Москве человека по фамилии Парин! Иголку в стоге сена... Но тут, как уже не раз бывало, начались чудеса. -У нас в поликлинике работала детский врач по фамилии Парина, Нина Дмитриевна Парина, - сказала одна Мишкина приятельница. Она недавно уволилась. Я с ней близко знакома не была, но попробую узнать её координаты – может, она родственница твоему Парину. И уже на следующий день у Мишки в руках был номер телефона и адрес Василия Васильевича Парина. Мишка догадывалась, что имя Парина связано с пребыванием Курта во Владимирской тюрьме. Звонить она не стала – по телефону о таких вещах в шестидесятые годы не говорили – а просто поехала по указанному ей адресу на Беговую улицу. На звонок откликнулся мальчик лет четырнадцати. Он приоткрыл маленькую щёлку - Мишке показалось, что на двери цепочка: - Вам кого? - Простите, могу я видеть Василия Васильевича Парина? - Папы нет дома. - Когда он будет? - Через час. Часа полтора Мишка мерила шагами Беговую улицу, потом позвонила снова. На этот раз в щёлку глянул настороженный глаз мальчика постарше: - Папа дома не принимает. «Дома не принимает. Кто же он? Врач? Адвокат?» – растерялась Мишка. Вслух она сказала: - Я по личному делу. Мне очень надо его видеть. В этот момент в коридоре появился высокий величественный человек с интеллигентным и значительным лицом. Он распахнул дверь - никакой цепочки на ней не оказалось. Глядя на Мишку отчуждённо, настороженно, и, как ей показалось, высокомерно, он спросил: - Чем могу служить? Из-за его спины выглядывали любопытные носы давешних Мишкиных собеседников. Мишка не знала, что известно детям о прошлом их отца и не хотела создавать проблем. - Могу я поговорить с Вами наедине? Господин холодно пожал плечами и провёл Мишку в кабинет. Таких огромных, великолепных, отделанных деревом кабинетов она не встречала никогда в жизни. В бараках и северных избах такие были не в моде. Мишка окончательно растерялась: «Наверное, я ошиблась, и это совершенно не тот Парин». Величественный господин повторил нетерпеливо: - Так чем могу служить? С трудом ворочая пересохшим языком, Мишка спросила неуверенно: - Скажите, Вам что-нибудь говорит имя Курт Мюллер? - Мишка?! Как будто два солнца вспыхнули в глазах этого недоступного человека. Схватив её на руки, Парин кружился по кабинету в каком-то диковинном вальсе, рискуя смести дорогую мебель, и припевал: - Мишка! Мишка! Мишка! Как же я тебя сразу не узнал! Сколько дней и ночей Курт о тебе – всё только о тебе, о тебе! Я так ясно представлял себе тебя – и вот надо же – не узнал! Ты совсем не изменилась, - неожиданно заключил Парин, увидевший Мишку впервые. – Курт думал, что ты погибла. Какое счастье, что ты жива! Ну, рассказывай! - Нет, сначала рассказывайте Вы! Конечно, это был тот Парин. Он провёл много лет в одной камере с Куртом и пленными немецкими генералами. С последними ни он, ни Курт не общались, но между собой крепко подружились. У них было много, очень много времени для беседы... ...Несколько часов Парин рассказывал Мишке о Курте – о гестаповской одиночке, о фашистском концлагере, о том, как, освободившись, Курт всё искал и искал Мишку, в конце концов в глубоком отчаянии решил, что Мишка погибла, но так и не смирился с этой мыслью... Рассказал о том, как Курта пригласили в ГДР и выкрали оттуда, о долгих годах во Владимирском Централе... словом, обо всём. Потом Мишка рассказывала Парину свою историю, ведя его день за днём, шаг за шагом от Коминтерна к тюрьме, от тюрьмы к пересылкам, от пересылок к лагерю... наконец к Науму. - Мишка, скажи, чем я могу быть тебе полезен, - умолял её Парин, – я многое могу! - Мне ничего не надо, - твёрдо ответила Мишка и, несмотря на настойчивые просьбы Парина, не назвала ему ни телефона, ни адреса, ни своей новой фамилии. Она понимала, что Парин занимает очень высокий пост, его кабинет и квартира говорили сами за себя. Мишка решила, что Парину небезопасно с ней общаться и не оставила ему никаких координат. ...Относительно положения Парина в тогдашней советской иерархии Мишка не ошиблась: академик Василий Васильевич Парин был в это время директором Института Медико-Биологических Проблем, который в народе называли Институтом Космической Медицины. В годы войны Парин занимал пост заместителя Наркома Здравоохранения СССР. Он был организатором и первым Академиком–Секретарём Медицинской Академии. Во Владимирскую тюрьму Парин попал в сорок восьмом году в связи с делом Клюевой и Роскина. (окончание следует) | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Юрины песни
Случайное фото
Наш опрос
Мини-чат
Статистика
Онлайн всего: 8
Шпионов 8
Друзей 0
Посетители за сутки :