Главная » 2021 Июль 23 » Люди мира, на минуту встаньте!
21:41 Люди мира, на минуту встаньте! | |
> ЗНАТЬ СВОИХ ПОДЛЕЦОВ > > Я не знаю автора этой статьи, но я знаю, что автор стихов достоин СЛАВЫ . > > Наверно, не найдется читателей немолодого поколения, кому бы не были известны слова из песни конца 50-х годов: > > "Люди мира, на минуту встаньте! > > Слушайте, слушайте: гудит со всех сторон - > > Это раздаётся в Бухенвальде > > Колокольный звон, колокольный звон! > > Это возродилась и окрепла >> В медном гуле праведная кровь. Это жертвы ожили из пепла >> И восстали вновь, и восстали вновь. > > И восстали, >> И восстали, >> И восстали вновь! " > > Многие, конечно, могут сказать: это "Бухенвальдский набат" - Вано Мурадели. > > Да, это песня, которая мгновенно возвела опального, низложенного в > 1946 г.(Ждановскую эру ) композитора, снова на самый гребень славы. >> Однако, кто же автор этих пронзительных, даже не нуждающихся в музыке, бьющих, как набат, слов? Многие ли назовут автора, не заглянув в интернет? > > Но интернет у нас не так уж давно, всего каких - нибудь 10-11 лет, а до интернета автор слов, облетевших весь земной шар и переведенных на множество языков мира, более 40 лет оставался просто неизвестен. А ведь эта песня, 50 лет тому назад буквально всколыхнувшая весь мир, а не только советских людей, звучит очень актуально и сегодня для всего человечества, испытывающего угрозу ислама. Как же могло случиться, что автор такой песни, таких слов остался неизвестным? > > ЗНАТЬ СВОИХ ПОДЛЕЦОВ . > > Очень просто: упоминание имени автора при исполнениях намеренно избегалось, не рекомендовалось. Считалось, что достаточно одного звучного грузинского имени Мурадели, и так и пошло, и так оно закрепилось. Фамилия Соболев не бросила бы тени на песню, но в 5-й графе паспорта автора стояло: "еврей "и имя Исаак. Имя Исаак годилось для ленинградского собора, построенного в 1858 году Огюстом Монферраном, но для автора "Бухенвальдского набата" звучало, вероятно, диссонансом. >> Автор "Бухенвальдского набата" Исаак Владимирович > Соболев* родился в 1915 году в селе Полонное Винницкой обл., неподалёку от Киева, в бедной, многодетной, еврейской семье. Исаак был младшим сыном в семье. >> Фамилия его с рождения была Соболев, благодаря прадеду - кантонисту, прослужившему на царской службе в армии 25 лет. Кантонистам в царской армии для простоты обращения присваивались фамилии их командиров. >> Исаак начал сочинять стихи с детства, всегда шептал их про себя. Отец, заметив, что он постоянно что-то шепчет, сказал матери озабоченно: >> "Что он всё бормочет, бормочет. Может, показать его доктору?". >> Когда он окончил школу, школьный драмкружок на выпускном вечере показал спектакль по пьесе, написанной им: "Хвосты старого быта". >> В 1930 году умерла мать, отец привёл мачеху в дом. Ему было 15 лет: >> положив в плетёную корзинку пару залатанного белья и тетрадь со своими стихами, в которой уже были пророческие строчки, предсказавшие его нелегкий в жизни путь: >> "О , как солоны, жизнь, твои бурные, тёмные воды! >> Захлебнуться в них может и самый искусный пловец..." >> Исаак уехал к старшей сестре в Москву. Там он поступил в ФЗУ, выучился на слесаря и стал работать в литейном цехе на авиамоторном заводе. >> Вступил в литературное объединение и вскоре в заводской газете стали появляться его стихи и фельетоны, над которыми хохотали рабочие. >> В 1941 году, когда началась война, Исаак Соболев ушёл на фронт рядовым солдатом, был пулемётчиком стрелковой роты на передовой. Во время войны он продолжал писать стихи и статьи, которые печатались во фронтовой газете, там ему предложили печатать их под именем Александр, оттуда и закрепился за ним псевдоним Александр Соболев. >> В конце 1944 года после нескольких ранений и двух тяжёлых контузий Соболев вернулся в Москву сержантом, инвалидом войны второй группы. >> Вернулся он снова на авиамоторный завод, где стал штатным сотрудником >> заводской газеты. >> Помимо заводской газеты его стихи, статьи, фельетоны стали появляться в "Вечерней Москве", "Гудке", "Крокодиле", "Труде". В редакции заводской газеты он встретил Таню, русскую, белокурую девушку - свою будущую жену, которая оставалась для него до самого его последнего вздоха другом, любимой, путеводной звездой, отрадой и наградой за всё недополученное им от жизни. >> Вместе они прожили 40 счастливых, полных взаимной любви, лет. >> Его статьи в заводской газете о злоупотреблениях с резкой критикой руководства скоро привели к тому, что его, беспартийного еврея, невзирая на то, что он был инвалидом войны, а их по советским законам увольнять запрещалось, уволили по сокращению штатов. Начались поиски работы: "хождение по мукам". >> Отчаяние, невозможность бороться с бюрократизмом, под которым надёжно укрывался разрешённый властями антисемитизм, порождали у Соболева такие стихи: >> О нет, не в гитлеровском рейхе,* >> а здесь, в стране большевиков, >> уже орудовал свой Эйхман >> с благословения верхов ... > >> Не мы как будто в сорок пятом, >> а тот ефрейтор бесноватый >> > победу на войне добыл >> и свастикой страну накрыл". >> Здоровье Соболева резко ухудшилось, и ему пришлось провести почти 5 лет в различных больницах и госпиталях. В результате врачи запретили ему работать, выдав заключение: нетрудоспособен. В довершение ко всему, его жену - журналистку, радиорепортёра - уволили из Московского радиокомитета заодно с другими евреями - журналистами в 1954 году, пообещав восстановить на работе, если она разведётся с мужем - евреем. > >> Татьяна Михайловна Соболева так вспоминает об этом: "После того, > как двери советской печати наглухо и навсегда передо мною закрылись, я > поняла: быть женой еврея в стране победившего социализма наказуемо". > >> Летом 1958 года Соболев с женой находился в городе Озёры Московской > области. По радио он услышал сообщение о том, что в это время в Германии в Бухенвальде на месте страшного концлагеря состоялось открытие Мемориала памяти жертв нацизма. А на деньги, собранные >> жителями ГДР, над мемориалом возвели башню, увенчанную колоколом, звон которого должен напоминать людям об ужасах прошедшей войны, о жертвах фашизма. >> Сообщение потрясло Соболева, он заперся в комнате, а через > 2 часа, как вспоминает вдова поэта, он прочитал ей: >> "Сотни тысяч заживо сожженных >> Строятся, строятся в шеренги к ряду ряд. >> Интернациональные колонны >> С нами говорят, с нами говорят. >> Слышите громовые раскаты? >> Это не гроза, не ураган. >> Это, вихрем атомным объятый, >> Стонет океан, Тихий океан. >> Это стонет, >> Это стонет, >> Тихий океан". >> Таня плакала, слушая эти стихи. Соболев понёс их в центральный партийный орган - в "Правду", полагая, что там ими заинтересуются: война не так давно кончилась, автор-фронтовик, инвалид войны. >> Там его встретили вполне дружелюбно, внимательно расспросили кто он, откуда, где работает и обещали прислать письменный ответ. Когда он получил ответ, в конверте лежали его стихи - перечёркнутые. Объяснений не было. >> Тогда Соболев понёс их в "Труд", где уже публиковался ранее. В сентябре 1958 г. в газете "Труд" был напечатан Бухенвальдский набат" и там же ему посоветовали послать стихи композитору Вано Мурадели, что он и сделал. Через 2 дня Вано Ильич позвонил по телефону и сказал: >> "Какие стихи! Пишу музыку и плачу. Таким стихам и музыка не нужна! Я постараюсь, чтобы было слышно каждое слово!!!". >> Музыка оказалась достойной этих слов. "Прекрасные торжественные и тревожные аккорды эмоционально усилили мощь стихов". > >> Мурадели сам понёс эту песню на Всесоюзное радио, там > Художественный совет передал песню на одобрение самому прославленному в то время поэту - песеннику, генералу песни, как его называли, Льву Ивановичу Ошанину. >> Судьба песни, а также самого автора оказались полностью в руках Ошанина: он мог казнить и мог миловать. >> Соседи по Переделкино вспоминали, какой он был добрый и сердечный человек. В судьбе поэта Александра Соболева Ошанин сыграл роль простого палача, бессердечного убийцы, который своей бессовестной фальшивой оценкой, явно из недоброго чувства зависти, а, может быть, и просто по причине антисемитизма, перечеркнул возможность продвижения Соболева на >> официальную литературную работу, иными словами "отнял кусок хлеба" у безработного инвалида войны. >> Ошанин заявил - это "мракобесные > стихи: мёртвые в колонны строятся". И на песню сразу было повешено > клеймо: "мракобесие". А Мурадели попеняли, что же это Вы, Вано Ильич, так нерадиво относитесь к выбору текста для песен. Казалось бы, всё - зарезана песня рукой Ошанина. >> Но Соболеву повезло: "...в это время в Советском Союзе проходила подготовка к участию во Всемирном фестивале молодёжи и студентов в Австрии. В ЦК ВЛКСМ, куда Соболев принёс "Бухенвальдский набат", песню оценили, как подходящую по тематике и "спустили к исполнению" в художественную самодеятельность. > В Вене она была впервые исполнена хором студентов Свердловского университета и буквально покорила всех. Её тут же перевели практически на все языки, и участники фестиваля разнесли её по миру. Это был триумф!" >> Судьба "Набата" оказалась не подвластной ни генералу советской песни, ни тупым невежественным советским чиновникам. Вышло как в самой популярной песне самого генерала: "Эту песню не задушишь, не убьёшь, не убьёшь!.." >> На родине в СССР песню впервые услышали в документальном фильме "Весенний ветер над Веной". Теперь уже и здесь остановить её распространение было невозможно. Её взял в свой репертуар Краснознамённый Ансамбль песни и пляски под управлением Бориса Александровича Александрова. Было выпущено около 9 миллионов пластинок с "Бухенвальдским набатом" без указания имени автора слов. > >> Соболев обратился к Предсовмина Косыгину с просьбой выплатить ему > хотя бы часть гонорара за стихи. Однако правительственные органы не удостоили его хотя бы какого-либо ответа. Никогда он не получил ни одной копейки за авторство этой песни. Вдова вспоминала, что при >> многочисленных концертных исполнениях "Бухенвальдского набата" имя автора стихов никогда не называли. И постепенно в сознании слушателей утвердилось словосочетание: "Мурадели. Бухенвальдский набат". >> В Советском Союзе, где государственный антисемитизм почти не был скрываем, скорее всего замалчивание авторства такого эпохального произведения было результатом указания сверху, в это же время советские газеты писали: "Фестиваль ещё раз продемонстрировал всему прогрессивному человечеству антивоенную направленность политики Советского Союза и великую дружбу народов, населяющих СССР. Это членами советской делегации была исполнена лучшая антивоенная песня фестиваля "Бухенвальдский набат". Это советский поэт призывал: "Люди мира, будьте зорче втрое, берегите мир, берегите мир!". >> Триумф достался только композитору, который получал мешками благодарственные, восторженные письма, его снимали для телевидения, брали у него интервью для радио и газет. >> У поэта песню просто-напросто отняли, "столкнув его лицом к лицу с государственным антисемитизмом, о котором чётко говорилось в слегка подправленной народом "Песне о Родине". >> И с тех пор советский государственный антисемитизм преследовал поэта до самой смерти". Майя Басс "Автор и государство". >> Соболев в это время был без работы, в поисках работы, он обратился за помощью к инструктору Горкома партии, который ему вполне серьёзно посоветовал: > "Учитывая вашу национальность, почему бы вам не пойти в торговлю?" >> Вдова его комментирует: "Это был намёк, что еврею в журналистике делать нечего". >> Иностранцы пытались связаться с автором, но они натыкались на непробиваемую "стену молчания" или ответы, сформулированные "компетентными органами": автор в данный момент болен, автор в данный момент в отъезде, автора в данный момент нет в Москве - отвечали всегда заботливые "люди в штатском". >> Во время гастролей во Франции Краснознамённого Ансамбля песни и пляски имени А. > В. Александрова (а завершал концерт всегда "Бухенвальдский набат") после концерта к руководителю Ансамбля подошёл взволнованный благодарный слушатель - пожилой француз и сказал, что он хотел бы передать автору стихов в подарок легковой автомобиль. Как он это может осуществить? >> Сопровождавший Ансамбль в заграничные поездки и присутствовавший при этом "человек в штатском" быстро ответил: >> "У нашего автора есть всё, что ему нужно!". >> Александр Соболев жил в это время в убогой комнатёнке, которую он получил как инвалид войны, в многоквартирном бараке без воды и отопления и других элементарных удобств, он нуждался не только в улучшении жилищных условий, он просто нищенствовал на пенсии инвалида войны вместе с женой, уволенной с журналистской работы из-за мужа-еврея. >> В период самой большой популярности "Бухенвальдского набата" Соболеву стали звонить недоброжелатели-завистники, иногда звонки раздавались среди ночи. > Однажды один из таких звонящих сказал: >> "Мы тебя прозевали. Но голову поднять не дадим!.." >> Это уже была настоящая травля! >> В > 1963 году песня "Бухенвальдский набат" была выдвинута на соискание Ленинской премии, но Соболева из числа авторов сразу вычеркнули из > списков: не печатающийся, никому не известный автор, не член Союза cоветских писателей. А песня без автора слов уже не могла числиться в соискателях. Тем временем история авторства стала постепенно обрастать легендами. Одна из легенд, что стихи "Бухенвальдского набата" были написаны на стене барака концлагеря неизвестным заключённым. >> Мурадели, человек уже "пуганый", прошедший вместе с Ахматовой и Зощенко через зловещий ад Ждановского Постановления 1946 года, молчал. > >> Он всегда молчал, когда дело касалось Соболева. Заступиться боялся > даже в "бестеррорное" время. >> А, впрочем, когда это террора не было? > Сажали всегда, советские лагеря не были упразднены. Чтобы отстоять своё авторство, нужно было стaть членом Союза Писателей, а для этого нужно было писать определённую продукцию. Соболев же не написал ни одной строчки восхваления коммунистической партии и её вождя "отца народов", поэтому членство в СП для него было закрыто. Из-под его пера выходили совсем другие стихи, не имевшие права на жизнь: >> "Ох, до чего же век твой долог, >> Кремлёвской банды идеолог -- >> Глава её фактический, >> Вампир коммунистический." >> Только молодым нужно объяснять, что это о Суслове. >> Или: >> "...Утонула в кровище, >> Захлебнулась в винище, >> Задохнулась от фальши и лжи ... >> А под соколов ясных** >> Рядится твоё вороньё. >> А под знаменем красным >> Жирует жульё да ворьё. >> Тянут лапу за взяткой >> Чиновник, судья, прокурор... >> Как ты терпишь, Россия, >> Паденье своё и позор?!... >> Кто же правит сегодня твоею судьбой? >> Беззаконие, зло и насилие!" >> А вот "афганская тема" в его творчестве. >> 1980 год, воевать в Афганистан посылали 18- летних призывников, ещё совсем мальчишек. Вот > >> отрывок из стихотворения "В село Светлогорье доставили гроб": >> > "... И женщины плакали горько вокруг, >> стонало мужское молчанье. >> А мать оторвалась от гроба, и вдруг >> Возвысилась, как изваянье. >> Всего лишь промолвила несколько слов: >> - За них - и на гроб указала, > - >> Призвать бы к ответу кремлёвских отцов!!! >> Так, люди? Я верно сказала? >> Вы слышите, что я сказала?! >> Толпа безответно молчала - > >> Рабы!!!..." >> Или: >> "... Я не мечтаю о награде, >> Мне то > превыше всех наград, >> Что я овцой в бараньем стаде >> Не брёл на мясокомбинат..." >> "...Непобедимая, великая, >> Тебе я с детства дал присягу, >> Всю жизнь с тобой я горе мыкаю, >> Но за тебя костьми я > лягу!..."* >> "....Не сатана, несущий зло вовек, >> Не ценящий живое и в полушку, >> А человек, подумать - человек! - >> Свой дом, свою планету "взял на мушку"..." > > Итак, несмотря на колоссальный всемирный триумф "Бухенвальдского набата" - его привёз даже на гастроли в Москву японский хор "Поющие голоса Японии", в Советском Союзе исполняли все самые лучшие солисты, Муслим Магомаев сделал очень волнующее блистательное представление, сопровождаемое документальными кинокадрами времён войны, оркестром и колокольным звоном Мемориала в Бухенвальде >> https://www.youtube.com/watch?v=gH9PdT9NLl8... > > После создания "Бухенвальдского набата" он прожил 28 лет в атмосфере вопиющей несправедливости, удушающего беззакония и обиды, и только огромная любовь к Тане, дарованная ему свыше, и безмерная ответная любовь Тани к нему помогали ему выжить, не сломаться и даже чувствовать себя счастливым и продолжать писать стихи и автобиографический роман "Ефим Сегал - контуженый сержант". > > "Звоном с переливами >> Занялся рассвет, >> А меня счастливее >> В целом мире нет. >> Раненный, контуженный >> Отставной солдат, >> Я с моею суженой >> Нищий, да богат..." >> А вот ещё: >> "С тобой мне ничего не страшно, >> С тобой - парю, с тобой - творю >> Благословляю день вчерашний >> И славлю новую зарю. >> С тобой хоть на гору, >> За тучи, >> И с кручи - в пропасть, >> Вместе вниз. >> И даже смерть нас не разлучит. >> Нас навсегда Венчала Жизнь." > > В 1986 году после долгой тяжёлой болезни и онкологической операции Александр Владимирович Соболев умер. > > Ни в одной газете не напечатали о нём ни строчки. Ни один "деятель" > от литературы не пришёл проститься с ним. Просто о нём никто не вспомнил..." > > М. Токарь > > После его смерти вдова - Татьяна Михайловна Соболева с помощью Еврейской Культурной Ассоциации издала небольшим тиражом сборник стихов "Бухенвальдский набат", подготовленный ещё самим автором. >> Она продала, унаследованную ею от матери, трёхкомнатную квартиру, чтобы издать автобиографический роман "Ефим Сегал - контуженый солдат" > тиражом 1000 экземпляров и свою повесть о муже "В опале честный иудей" > - 500 экземпляров... >> Известное высказывание Федина: "Я не знаю автора стихов, не знаю других его произведений, но за один "Бухенвальдский набат" я бы поставил ему памятник при жизни". > (Константин Федин (1892 - 1977) - первый секретарь правления Союза Писателей СССР с 1959 по 1971 и председатель правления его с 1971 по > 1977 гг., активный участник травли Пастернака и высылки Солженицына.) > > В 2002 году вдова А.В. Соболева четыре раза обращалась к президенту России В. В. Путину с письмом - ходатайством об установке в парке Победы на Поклонной горе Плиты с текстом "Бухенвальдского набата". >> Четвёртое её письмо Путин направил для решения вопроса в Московскую городскую думу. >> И Дума решила... единогласно... отклонить >> Зато родному сынку - генералу советской песни Льву Ошанину в Рыбинске на набережной Волги установлен памятник: возле парапета Лев Иванович с книгой в руках смотрит на реку. Справедливости ради, нужно сказать, что одна песня Л.И. Ошанина, написанная им в 1962 году, через 4 года после публикации в "Труде" "Бухенвальдского набата", действительно, пленила и очаровала всех советских людей, но на мировой масштаб она не тянула. Это всем известная песня: "Пусть всегда будет солнце". >> Ради той же справедливости, необходимо заметить,что Корней Иванович Чуковский в своей книге "От двух до пяти" (многие из нас читали её в > детстве) сообщает, что в 1928 (!) году одному четырёхлетнему мальчику объяснили значение слова "всегда" и он написал четыре строчки: >> Пусть всегда будет солнце >> Пусть всегда будет небо >> Пусть всегда будет мама >> Пусть всегда буду я >> Дальше Чуковский пишет, что это четверостишие четырёхлетнего Костикa Баранникова было опубликовано в статье исследователя детской психологии К.Спасской в журнале "Родной язык и литература в трудовой школе". Затем они попали в книгу К.И. > Чуковского, где их увидел >> художник Николай Чарушин, который, под впечатлением этих четырёх строчек , написал плакат и назвал его: > "Пусть всегда будет солнце ". >> Факты - не только упрямая, но и жестокая вещь . > > Евреи - побочные дети России... > > "От Москвы до самых до окраин, >> С южных гор до северных морей >> Человек проходит как хозяин, >> Если он, конечно, не еврей!" >> 1936 г. "Песня о Родине". >> Сл. Лебедева-Кумача, >> муз. Дунаевского >> (последняя строчка - народная обработка). >> "...Я плачу, я слёз не стыжусь и не прячу, >> Хотя от стыда за страну свою плачу..." >> Памятник неизвестному поэту >> Анатолий Берлин >> Люди мира, на минуту встаньте! >> Исак (Александр) Соболев >> У святых – суровы лица… >> И величественный Храм – >> Символ Северной столицы – >> Лёг к застуженным ногам. >> Преподобный Исаакий – >> Кто задумал образ твой? > >> Только в Храме может всякий >> Голосить за упокой. >> Век за веком > забирался >> Страх под кожу у людей, >> А в Москве Исаком звался >> Беспартийный иудей. >> Не кликушествовал всуе, >> Не боялся стукачей, > >> Жил поэт, судьбой рискуя, >> И не славил палачей. >> Несгибаем, > словно воля, >> Усмиряя гнев и страсть, >> Словом, стиснутым до боли, > >> Бичевал родную власть. >> Отдан сукам на закланье, >> Изувеченный > войной, >> Прозябал в глухом изгнаньи >> Вместе с женщиной святой. >> В нежном сердце буря крепла, >> Колокольный звон стоял, >> Это ожили из пепла >> Те, кого он потерял. >> Монументом для поэта >> Бухенвальдский стал набат, >> Он разнёсся над планетой, >> Приумноженный Bстократ. >> Завещали ветераны >> Не молчать колоколам… > >> Мир залечивает раны, >> Стонет Тихий океан. | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Юрины песни
Случайное фото
Наш опрос
Мини-чат
Статистика