Главная » 2022 Октябрь 9 » Мур -сын Цветаевой
13:54 Мур -сын Цветаевой | |
Если с Ариадной все понятно и трудно не согласиться с Быковым, считающим дочь Цветаевой лучшей женщиной двадцатого века, то с Георгием сложнее. До сих пор многие называют его эгоистом, виновным в смерти матери, и чуть ли не предателем. Что такое вырастила Марина Ивановна - рассказывается в книге Белякова. Роман трудно назвать увлекательным или новаторским: это довольно скучная и скомканная компиляция из ранее опубликованного. Но тем не менее, автору удается собрать воедино разрозненные кусочки и создать непредвзятый портрет Георгия Эфрона. Вылитый Марин Цветаев Георгий Эфрон (Мур) родился в Чехии, в самый разгар работы Цветаевой над поэмой "Крысолов". Эмиграция судачила о том, что Мур - сын любовника Цветаевой Константина Радзевича, сама Цветаева говорила, что все точно "рассчитала" и отцом был ее муж Сергей Эфрон. Однако вопрос отцовства был неважен: по факту Георгий был прежде всего ее сыном и в нем она видела себя. "В нем нет ничего моего, он вылитый Марин Цветаев", - писал Сергей Эфрон. Возможно это обстоятельство, да еще в совокупности с тем, Марина Ивановна, безусловно, чувствовала вину за смерть дочери Ирины, - вылилось в неадекватное отношение к сыну. Она залюбливала его, закармливала, как гуся к Рождеству и активно внушала, что именно он главный, а остальные - обслуга. Показателен эпизод, который любит пересказывать Татьяна Толстая. - Мур, отойди, ты мне солнышко загораживаешь, - просила сына Цветаевой отдыхающая на пляже женщина. Безобидная просьба вызывала немедленный скандал: - Как вы можете такое говорить! - взвилась Марина Ивановна. - Он же САМ солнышко! Окружающие дивились и судачили. "Она обожала его по-бабьи, по-плотски", - констатирует дочь философа Карсавина в письмах, опубликованных недавно в журнале "Александровская слобода". В письмах содержится немало неприглядных подробностей о воспитании Мура. В частности о том, как Цветаева сделала дочь Алю служанкой у маленького брата, не позволяла ей ходить в школу и заниматся своими делами. Как брат в ответ ябедничал на сестру и провоцировал мать, чтобы та надавала Але пощечин. При этом, - отмечает Карсавина, - мальчика ей было искренне жаль. Георгий Эфрон "Она не давала Муру отойти от себя даже на десять шагов, словно, если он удалялся от неё, отрывалась какая-то часть собственного тела... Ему очень хотелось поиграть с детьми, и он шёл к ним, нёс свои игрушки. Но сейчас же раздавался окрик Марины Ивановны: «Мур, не смей давать свои игрушки чужим детям, не смей уходить так далеко, иди сиди тут!» Oн покорно возвращался... Он очень бывал рад, если кто-либо из взрослых обращал на него внимание и соглашался с ним поиграть или просто поговорить. Но и тут окрик: «Мур, иди сюда сейчас же». Как отмечается в романе Белякова, с той же бесцеремонностью Цветаева вмешивалась и в личную жизнь повзрослевшего сына, указывая, с какой девочкой ему следует дружить, а с какой нет. Маленький Гаргантюа Вопрос поглощения пищи тоже был ключевым в воспитании ребенка. Марина Ивановна закармливала сына, причем, часто делая это у всех на виду. Как рассказывает Карсавина, Аля держала ребенка, чтобы тот не вырвался, мать пихала в него кашу, а Мур с отвращением глотал. Неудивительно, что в три года он выглядел на шесть-семь лет, а в шесть — на двенадцать. Сама Цветаева считала сына красавцем, сравнивала с Наполеоном и гордилась, что в четыре с половиной года он весил тридцать два килограмма. Окружающие гордости матери не разделяли. Кто-то за глаза называл Мура монстром, а кто-то вспоминал с ужасом, что, заглянув в коляску годовалого ребенка видел вовсе не ребенка, а "холеного мужика" с "синими, холодными, злыми глазами". На фотографиях из начальной школы видно, что Мур был в два раза больше свои одноклассников. Но Дмитрий Быков, по понятным причинам симпатизирующий Муру, придумал ему более поэтичное определение: "Он был настоящим Гаргантюа". Наверное, неудивительно, что со временем вопрос пищепоглощения начнет занимать ключевое место в дневниках Эфрона. "Только и хочется, что жрать да читать Чехова", - отмечает повзрослевший Мур. - От такого воспитания он вырос совершенным эгоистом, маленьким монстром эгоизма и упоения самим собой, - пишет Карсавина. Она не одинока в своих суждениях. Когда сыну было 14, Цветаева переехала в Советский союз, где, как пишет сам Мур, у него началась сложная жизнь. В романе Белякова удивляют эпизоды, как мать, сама перебивающаяся с копейки на копейку, со скудных гонораров выдает ему деньги, чтобы сын купил себе очередную дорогущую авторучку. Девушка, которая его любит, ворует для Мура хлеб с завода, а он даже не чувствует благодарности. В эвакуации он сам попадается на воровстве, но не чувствует угрызений. Да к тому же всячески избегает перспектив работать. "За год до смерти Цветаевой Мур записал в дневнике: “Я решил теперь твердо встать на позиции эгоизма”. Так что был он эгоистом не только “тяжелым”, но и принципиальным", - констатирует автор. "Марина Ивановна правильно сделала, что ушла" В истории мировой литературы полно сюжетов про властных родителей и затюканных детей. Один из последних на эту тему - спектакль "Красавица из Линэна" по пьесе Макдонаха. В финале пьесы дочь, замученная матерью, убивает ее, но сама становится воплощением своей матери. Что-то подобное произошло с Георгием. Ему не нравилось, что его воспринимают как сына Марины Цветаевой. Он был огромным дылдой, а мать часто брала его за ручку, как ребенка. Ему надоела ее забота. Ему было скучно гулять с Цветаевой, ходить в гости к ее друзьям и знакомым, где он чувствовал себя “волком на аркане”. Они постоянно ссорились, он неоднократно заявлял, что кого-то из них вынесут вперед ногами. А потом, когда все произошло - испытал облегчение и от того повторял шокирующую окружающих фразу: "Марина Ивановна правильно сделала, что ушла". В смерти матери его винили многие. Но что самое удивительное - осуждали и Асеевы. А ведь именно им Цветаева завещала сына. Асеевы были богаты и бездетны, глава семьи открыто восхищался стихами Марины Ивановны. Она рассчитывала, что они примут Мура, как своего ребенка. Несмотря ни на что, они не приняли даже рукописей Цветаевой, а самому Георгию разрешили пожить у них только десять дней. Оксану, жену Асеева, бесили бытовые привычки Мура: "ходит по дому в одних трусах, мужик мужиком", называла фашистом, осуждая за смерть матери. Да и к самой Марине Ивановне относилась не то чтобы с уважением: "преставляете себе, вваливается к нам ее сын..., она, видите ли, завещала его Асееву и нам - сестрам Синяковым! Одолжение сделала! Только его и ждали! Конечно, мы сразу с Колей решили - ему надо отправляться в Москву, к теткам, пусть там с ним разбираются". По мнению исследователей, Марина Ивановна ушла из жизни, чтобы договориться с судьбой за сына После смерти Марины Ивановны “Вплоть до самой смерти мамы я враждебно относился к семье, к понятию семьи. Мне казалось, что семья тормозила мое развитие и восхождение, а на деле она была не тормозом, а двигателем. И теперь я тщетно жалею, скорблю о доме, уюте, близких и вижу, как тяжко я ошибался”, - писал Георгий Эфрон. Смерть Цветаевой заставила его и повзрослеть, и пересмотреть многое. Как говорила Ирма Кудрова, читая его переписку с сестрой - понимаешь, что Марину Ивановну на самом деле он любил. Он вспоминает о ней, глядя на то, как относились в Ташкенте к Ахматовой и как принимала Ахматова дары. Георгий пишет сестре о том, что его мать никогда бы не позволила себе такого. В романе Белякова немало свидетельств о том, как менялись взгляды Георгия со смертью матери. Но, пожалуй, самые интересные страницы книги - последние. В марте 1925-го, когда Муру исполнился месяц, Цветаева записала в своей черновой тетради: “Мальчиков нужно баловать, — им может быть на войну придется”. В самом начале жизни своего сына она будто предчувствовала, как и где он умрет и этим предчувствием, возможно, и было продиктовано все, что произошло с ними. "Если бы она любила сына, она бы не покончила с собой", - самый популярный упрек в адрес Цветаевой. Но Беляков приводит интересное письмо, в котором воспроизводится одна из последних бесед поэтессы во время эвакуации. Знакомым женщинам Марина Ивановна говорила о том, что Мура скоро призовут в армию, а она не вынесет этого и не переживет, когда получит "последний страшный конверт, надписанный чужим почерком..." Возможно, своим уходом она хотела как-то договориться с судьбой. "Ваш сын погиб героем" Будучи уверенной, что все бомбы мира целятся именно в ее Мура, Цветаева запрещала сыну тушить зажигательные бомбы на крыше. После ее смерти он и сам пытался всеми силами избежать мобилизации, а когда попал на фронт - забросал родственников страшными письмами, в которых просил вытащить его. Поняное дело, никто даже не собиралс этого делать, но панические письма Мура породили о сыне Цветаевой разные легенды. По одной из легенд - он попал в штрафбат, по другой - прямо в казарме его застрелил сержант. Ходили слухи о том, будто бы он сдался в плен к фашистам и сбежал за границу. Похоронки на Георгия так и не пришло. В списках погибших он не значился. - Тридцать лет этот навет висел над нашей семьей, — говорила сестра Мура, Ариадна Эфрон. Благодаря усилиям Ариадны, судьбу Георгия Эфрона удалось восстановить Ариадна нашла подполковника Станислава Грибанова, а уже тот отыскал дивизию, полк, батальон и роту, в которых служил Мур. Георгия вспомнил его ротный командир, Гашим Мамед Али-оглы Сеидов. Неожиданно командир сказал то, что мало кто ожидал услышать. “Эфрон был скромный, говорил четко и ясно, приказы он выполнял быстро и точно, был очень боевой. Он был бесстрашен в бою”, - сказал Сеидов. На фронте Мур изменился. Панические настроения ушли. Но зато пришли решимость и мужество. Его назначили автоматчиком в стрелковом батальоне. "Я совершенно спокойно смотрю на перспективу идти в атаку с автоматом, хотя мне не приходилось иметь дела ни с автоматами, ни с атаками", - писал он тетке в июне 1944 года. Товарищи прозвали его Москвичом и Чистехой: Мур так и не научился рыть окопы и не блистал физической подготовкой. Но, что оценили на фронте - он не был трусом. Последний бой Георгия Эфрона случился в июле 1944 году за деревню Друйка. Мура ранило в бою, а по дороге в медсанбат грузовик с ранеными был атакован немецким штурмовиком. “Эфрон Георгий Сергеевич мужественно сражался и отдал свою молодую жизнь <...> прошу передайте матери Эфрона, что мы гордимся, так как она воспитала сына Героя”, - написал командир Сеидов... "За себя я не боюсь, у меня много хорошего впереди" Исследовательница Ирма Кудрова на вопрос телеведущих, кого воспитала Марина Цветаева, ответила так: - Она воспитала блестяще образованного мальчика, который вырос бы блестящим прозаиком. До призыва Мур недолго проучился в Литературном институте. Он хотел заняться пропагандой французской культуры в России и русской - во Франции. С собой на фронт он взял только одну книгу — сборник стихов и прозы Стефана Малларме и очень боялся, что книгу украдут. Хотя кому нужна была книга на французском языке... В отличие от матери, предрекавшей ему скорую гибель, он был уверен, что проживет долгую и счастливую жизнь: “За себя я не беспокоюсь — предо мной много, очень много времени впереди...я еще твердо верю, что когда-нибудь будут, будут для меня хорошие денечки, незабвенные моменты, дружба, любовь, много ценного и незабываемого!”, - писал он в дневниках. На момент гибели Георгию Эфрону было 19 лет. В семидесятые годы очерк о последних днях Мура опубликовали в журнале "Неман". Прочитав его, жители деревни установили памятник на могиле Георгия Эфрона. Совпадение ли, что место погребения "Марина Цветаева" оказалась таким же предполагаемым, как и у матери. Автор: Сергей СЕЛЕДКИН download | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Юрины песни
Случайное фото
Наш опрос
Мини-чат
Статистика
Онлайн всего: 23
Шпионов 23
Друзей 0
Посетители за сутки :