Златопольский мучился с похмелья, вчера перебрал на банкете. Злой и обиженный на весь мир. Он уже достиг многого, о чем мечтал. В свои 42 Владимир Леонидович занимал пост заместителя губернатора области, имел деньги и возможность их тратить, власть его была неограниченной. Губернатор, немолодой и слабохарактерный человек, полностью полагался на Златопольского. Сегодня первый день отпуска, а он даже не решил, где будет отдыхать. Он терпеть не мог пляжный неподвижный отдых. Может, поехать в круиз на теплоходе? А, может, взять палатку, ружье, удочки, и махнуть к егерю дяде Леше в тайгу? Вот обрадуется старичок! Голова соображала плохо, думать ни о чем не хотелось.
- Настя! – окликнул он свою домоправительницу и по совместительству любовницу, - Принеси мне бутылочку темного пива.
- Хорошо, Владимир Леонидович. Вам пора обедать. Сегодня я приготовила ваши любимые голубцы и острый суп- харчо.
- Ладно, голубцы неси, а суп пока не хочу. Сама тоже поешь обязательно, - сказал он, любуясь молодой женщиной.
- С удовольствием, я голодная. Можно я капельку тортика отрежу?- совсем по-детски спросила Настя.
- Настя…Разве я тебе чего-нибудь не разрешаю? Ешь, сколько хочешь, но не толстей, ты и так пухленькая, красавица моя.
Настя улыбнулась, обнажив красивые белые зубы. Она никогда не перечила Златопольскому. Спокойная и веселая, она всегда относилась к нему с почтением, даже в постели, никакого панибратства себе не позволяла. Она была единственным человеком из его окружения, с кем ему было легко и просто, с кем он отдыхал. Интеллектом девчонка, увы, не блистала, но от нее исходило такое спокойствие и такая надежность, как в детстве от мамы.
- Настюша, - спросил Златопольский, - Что ты хочешь от жизни, скажи мне.
- Не знаю… Впрочем, я не прочь выйти замуж и нарожать детей. Троих.
- Почему такое количество?
- Чтобы играли друг с другом, и им было не скучно, - ответила девушка.
- Может, жениться на ней? – подумал Златопольский, - Она в моем вкусе: пышечка, зеленоглазая…Боже, где провести отдых, просто голова разрывается от этой мысли.
- Вы куда поедете отдыхать? – спросила Настя, словно угадав его мысли.
- А ты хочешь поехать со мной?
- Как скажете, я обожаю путешествия, - сказала Настя.
- Я подумаю, - улыбнулся Златопольский.
Пиво и голубцы облегчили его состояние.
- Может, съездить в Синегорск? Давно там не был,- рассуждал Владимир, - Только у кого остановиться? Лучше в гостинице, никого не стесню.
Он прикрыл глаза. Это теперь у него шикарный коттедж с зимним садом и фонтанчиками, а тогда…
Синегорск – город его детства. Небольшой райцентр, школа номер 1 имени Вали Котика. Их компания из пяти таких разных ребят: он, Валька Ромашкин, Борька Нудельман, Олежка Неркин и единственная девчонка Анжелка Стасовская. Володя был влюблен в нее, а она предпочитала Борьку, оба в самодеятельном театре артистами были. Олег и Валька в хоккей играли, а Владимир на баяне шпарил, на гитаре, бодибилдингом занимался. Разные интересы были у ребят их компании, но они дружили, и друг без друга жить не могли.
- Настенька, - крикнул Златопольский, - собирай чемоданы, мы едем на мою родину в Синегорск, как?
- А где это?
- На Урале, крошка моя, райцентр такой. Охранникам ни слова, вообще никому, поняла?
- Я сама поеду за билетами.
- Возьми в шкатулке деньги. Еще раз предупреждаю: ротик на замочек. А после Синегорска слетаем в Париж. Довольна?
- Здорово! Отпад! Едем, Владимир Леонидович.
Синегорск встретил их мелким моросящим дождиком. В небольшой гостинице « Родной Урал» особого комфорта не было. Обедать в гостиничном ресторане Владимир побрезговал, отправился в ресторан «Синие горы», которые во времена его детства и юности считался лучшим. Ресторан заметно улучшил свой интерьер, но народу было мало: отпугивали высокие цены.
К ним подошел красивый высокий официант, подал меню. Взглянув на него, Златопольский уловил знакомые черты.
- Игорь Никитский? Ты?
- Я, Златопольский, не ожидал тебя увидеть в родных пенатах.
Перед ним стоял его одноклассник Игорешка по прозвищу Ник собственной персоной.
- Какими судьбами, Вовчик? Говорят, ты большим человеком стал.
- Не маленьким, но есть гораздо больше, Игорек.
- С приездом, дружище! Зачем приехал? Жена твоя?
- Подружка. Ее зовут Настя, Анастасия, приехал я сам к себе. К детству своему, Игорек.
- Странная причина. Где все твои, живы?
- Мамы давно нет: инфаркт, а отец живет с семьей сестренки в Москве. Брат Витька в Лондоне, читает лекции, женат, трое детей.
- А у тебя?
- Пока не женат и детей нет, а ты?
- Все о-кей. Моя жена – Люся Ромашкина, у нас две доченьки.
- Эта курносая озорница Люська, которая бегала за Валькой, твоя жена? Не верится.
- Все меняется, Вовка, или как тебя сейчас?
- Как и тогда. Вовка, и никак больше. Где Валентин Ромашкин?
- Сложно сказать… Спился Валька, совсем спился. Где он теперь, не знает даже теща. Тесть с горя помер в прошлом году. Валька педагогический окончил, детишек тренировал, а потом спортклуб какие-то козлы выкупили, и все. Работу Валька потерял, связался на базаре с ханыгами, запил. Пытались сладить с ним, не получилось.
- Лечился?
- Да. Но снова уходил в запой. Бомжует где-то, болезный. Так я думаю, не хочется верить, что случилось что-то плохое.
- Да, Игорь, дела невеселые, если найдется , звякни мне, попробую полечить по моим каналам.
- Ты – занятый человек, Вовка. Тебе не до нашего брата, забудешь, своих забот по горло.
- Выпей со мной, Никитский.
- Мне нельзя, я на работе, и держусь за место. Устроиться так не смогу.
- Где Борька, Анжела, Олег?
- Борька с Анжелкой в Америку хотели поехать, а оказались в Израиле. У них хорошая семья: четверо пацанов растут, а вот с девочками прокол вышел. Толстые стали, солидные. Мы с Люськой ездили к ним, ели у них хумус и тхину, еда у них такая, на хлеб мажется.
- Знаю. Много раз там бывал. В каком городе они?
- В Тель-Авиве живут, зайдешь ко мне домой, я дам адрес. Вечерком жду тебя у нас, поболтаем, теща обрадуется.
- Зайду, когда дома будешь?
- Жду в 8, я теперь живу в квартире Ромашкиных, помнишь адрес?
- Еще бы, а как Олежка?
- Тут хреново совсем. Помирает Олег: рак у него. Дома один лежит, без денег в больницу не берут, он на Катьке Радченко женат, помнишь эту стерву? Трое детей настрогали.
Катька по мужикам скачет, не смотрит за больным. Она и раньше примерной женой не была. За детьми Олег смотрел, а теперь… Мать у Олега умерла год назад, отец с другой живет, заходит к нему иногда, продукты покупает. Да он и сам на пенсию еле тянет.
- Скажи его адрес.
- Чапаева 3, квартира 7.
- Игорь, подай скорей пельмени, коньячок, мы покушаем и двинем к Неркину. А это тебе моя визитка.
- Ого! Такие люди и ходят без охраны. Жуть!
- Надоела мне охрана, все надоело, Игорешка. Богатые тоже плачут, только слезы у них другие. Как бы я хотел снова стать тем Вовкой, молодым и жизнерадостным. Прости, Игореха, расслабился я, да и с кем еще я могу так откровенно лопотать?
- Вовчик, какой у тебя дом? Ты на «Мерсе» рассекаешь?
- Не угадал, на джипе «Чарокки» Дом у меня…как у царя. Везде я был, все видел, но не хватает мне, но чего? И ничем меня не удивишь. Печально.
- Меняй работу, если не удовлетворен.
- Чудик, я же искусствовед, теперь эта специальность не престижна и не нужна никому. Ладно, буду дальше нести свой крест, Игореха. Настя, а ты как считаешь?
- Кто же хорошую жизнь на плохую меняет, - ответила девушка.
Олег Неркин, худой и неухоженный, абсолютно не был похож на прежнего пухленького голубоглазого живчика. В свои 42 выглядел стариком. Владимира узнал сразу, но никаких чувств не выразил. В квартире было не убрано, на столе стояла сковородка с недоеденной жареной картошкой. Пахло сыростью и затхлостью.
- Ушла жена…к подруге. У детей свои дела, я целый день тут один кукарекаю. Не жилец я, Вовка. Прости, угостить у меня даже нечем, - вдруг Олег отвернул голову и заплакал, как ребенок, - Катька – сука кобелей меняет, не до меня ей. Я тихо умираю, Вовчик, вот и все.
- Я устрою тебя в больницу, Олег.
- У меня нет денег, а то давно бы положили.
- Я оплачу твое лечение, крепись, Олежа, я не хочу тебя терять, слышишь?
- Спасибо, Вовка, но законы природы человек отменить не может.
- Надейся, дружище, ты должен жить!
Владимир оплатил место в лучшей больнице. Сразу Олега поместили в одноместную палату с телефоном и телевизором.
- Я буду тебе часто звонить, понял? Не волнуйся, все оплачено далеко вперед.
- Недолго тебе придется делать это, выходит мой срок, Вовка.
- А вот такого я слышать не желаю. Ты выздоровеешь, и попробуй только не сделать этого. Убью!
Олег улыбнулся впервые за все время. Володя поцеловал его и сказал:
- Пойду в гости к Никитскому, что передать?
- Передай им, что я еще хочу немного пожить, ладно, Вовка?
- Ладно.
Вечер Володя и Настя провели в семье Игоря Никитского.
- Игорь, - сказал Златопольский, - У меня к тебе большая просьба: завтра я уеду, теперь я буду звонить вам часто, и мы не потеряемся, и будем общаться. Возьми деньги, будешь носить Олежке фрукты, не жалей, я вышлю еще.
Перед отъездом зашел в больницу к Олегу:
- Жди моих звонков, Олег, и верь.
- Буду ждать, Вовка. Спасибо.
- Об оплате не думай, повторяю, я оплатил все вперед, лечись и слушайся докторов.
Утром Златопольский и Настя уехали, их ждал Париж. Гуляя по Елисейским полям, Володя думал о друзьях, об их судьбах. И, несмотря на свое высокое положение, он ничем не может помочь ни Вальке, ни Олегу.
- Говорят, что за деньги можно купить все, чушь, - думал он, - Ничего подобного, здоровье не купишь, друзей тоже и любовь…
- Настенька, ты выйдешь за меня?
- Конечно.
- Ты любишь меня или просто так?
- Не знаю, но думаю, что да. Я не представляю себе жизни без вас. А вы, Владимир Леонидович?
- Я привык к тебе.
- Значит, не любите.
-Настенька, мне 42, я уже не в возрасте Ромео, но мне очень хорошо с тобой, я не представляю рядом с собой другую женщину. Я не знаю, что такое любовь.
- Хоть не обманываете.
- Нет, я не лгу тебе, Настенька.
Он поцеловал ее, а потом повел в магазин и купил французское, голубое свадебное платье и фату, а себе – василькового цвета костюм.
Вечером позвонил Нудельманам, трубку взял Боря.
- Привет, Боря, это Златопольский Вовка. Я решил жениться в Иерусалиме, приглашаю тебя и Анжелу на мое бракосочетание.
- Когда? – буднично спросил Борька, словно они вчера расстались.
- Сообщу дополнительно. Позови Анжелу.
- Привет, это я – Златопольский, скоро я женюсь, и мы увидимся. До скорого, - и повесил трубку.
- Иди ко мне, моя девочка, - сказал он Насте.
- Иду, Владимир Леонидович.
- Двоечница! Я – Володя, Вова, Вовчик…как тебе нравится, теперь так.
Он притянул ее к себе и посадил на колени. Настя прижалась к нему, как ребенок к отцу. Они сидели так долго и молчали, очень хорошо понимая друг друга. И это не удивительно, они недавно стали женихом и невестой.

19 окт2005 Зинаида Маркина