Этого человека я очень часто вижу на скамеечке у больничной кассы «Маккаби» или на улице Ховевей-Цион. Низкорослый, с большим круглым животом и почти женскими выпуклостями грудей, в кожаной кепочке в любое время года, он тычет проходящим людям, написанную на иврите бумажонку, грязными трещиноватыми пальцами. При этом молчит. Ему охотно подают, особенно, ивритоговорящие. Прочитать, что же написано на бумаге, практически невозможно. Попрошайка эту бумагу быстро убирает. Глядя на этого человека, невольно возникает жалость, так как взгляд у него тоскливый, вид убогий. Даже пол его трудно определить: то ли мужик, то ли женщина. Да и возраст тоже: манеры старика, а щечки гладкие, молодые. Подаю ему монетку в 10 шекелей, слышу: «Тода», взгляд его благодарно-заискивающий. По голосу поняла: мужчина. Решила, что ивритоговорящий.

Через несколько дней шла я по ул Ротшильд, по направлению к Орлов. И вдруг… Меня обгоняет ОН, тот самый, хорошо одетый, чистенький, с дамой. Между ними шла оживленная беседа на чистейшем русском языке: что надо купить, что сделать, что сварить, куда съездить. Парочка смеялась, довольная друг другом. Набралась я наглости, подошла к приодетому попрошайке, и говорю:
- Что же вы притворяетесь, что не знаете русского языка и просите милостыню, позоря нас всех. Вы и ваша дама прекрасно одеты, значит, есть средства на жизнь?

- Вы меня с кем-то спутали, это был не я,- не глядя мне в глаза, пробормотал уже чистенький попрошайка,- Это не я был, — и, пытаясь быстрей уйти, потащил за собой свою половину. Но это был точно он, и голос был его.Уж слишком характерная внешность у этого человека! В это время мимо шел пожилой мужчина, он услышал, о чем мы говорили,и сказал:
-Этот тип, хоть и побирается,но он обеспеченный. Есть у него квартира,жена,есть все, что надо для жизни. Но легкая нажива и безделье влекут его на улицу, а мы, дураки, подаем, и еще довольны тем, что помогаем несчастному человеку. Я — его сосед, можете верить мне. Я возмущен его позорным поведением. Он позорит нашу алию!

Между тем,парочка исчезла из виду.Через пару дней снова встречаю «бедненького».Он снова мне протягивает замусоленную бумажку, накарябанную на иврите.Не узнал.Напоминаю о нашей встрече,требую не обманывать людей.
-Отойди,-сказал он мне,-Не мешай.
После этого я встречала его неоднократно,говорила,что позову полицейских,он мгновенно исчезал.Однажды даже отобрала у него бумажку,он накинулся на меня со скоростью пантеры, и , чуть не плача, вырвал свою кормилицу из моих рук.

-Я болен, я болен, — кричал он, подобно Паниковскому из «12 стульев»- у меня много болезней! Мне нужны деньги! Проходившая мимо старушка щедро подала ему 20 шекелевую бумажку.

- Лечись, — сказала она, — А вы, женщина, почему обижаете старика? Он же говорит, что больной, верить надо, как вам не стыдно? Вы здоровы, и не понимаете больного человека. Отстаньте от него! Мимо проходила израильтянка, которая тоже сунула несчастному 2 монетки по 10 шекелей и сочувственно покачала головой, читая заветную бумажку. Он торжествующе глянул на меня. Я ушла по своим делам. На следующий день, на улице Ховевей-Цион «бедненький» опять восседал со своей бумажонкой. Подхожу к нему, спрашиваю:

- Скажи, на что ты собираешь деньги? Тебя обокрали или просто остался без денег, допустим, проиграл в карты или обманули? Он ответил мне:

- Вон, слышишь, старик у банка играет на аккордеоне? Он обещал, что меня побьет. А у меня больные ноги. Видишь?- и он закатал штанину выше колена. Никаких признаков болезней я не обнаружила, только нога была давно немытая.

-Что у тебя за болезнь? Ничего не вижу, обычная нога.
- Ты не видишь? Я болею… Неужели не видишь?
- Нет, не вижу. Где болит-то?
- Так вот этот старик сказал, что убьет меня. За что? Он просит милостыню ,и я прошу…
-Он не просит, — отвечаю,- Он работает, играет музыку, ему дают за это деньги. А ты попрошайничаешь.
- Этот дед сказал, что убьет меня. За что? Что я ему сделал? Так и сказал: побьет. А, может, убьет!
«Глухие телефоны» продолжались еще минут пять. Мимо шла молодящаяся израильская бабушка, он быстренько сунул ей под нос уже довольно пожульканную бумажку грязной дрожащей рукой, а та дала ему денежку. Он посмотрел на меня торжествующе и снова заныл:

- Этот подлый старик с гармошкой решил меня побить… За что? За что? — гундосил он мне вслед. Так я и не поняла, что хотел дед с гармошкой: убить или побить? Я шла по улице, раздосадованная своим поражением. Перед глазами у меня все время стоял наглый женоподобный мужик с гладкой сытой физиономией. Решила — больше к нему не подойду. Но почему-то мне так не хотелось, чтоб в его грязную ладонь сыпались деньги тех, кто совсем не богаче его, кому эти деньги достаются нелегко. Пару раз издалека видела «бедненького». Но подходить к нему не хотелось. Ни к чему.

Автор: Автор Зинаида Маркина.